В отличие от множества кинопродукции, в литературной среде слишком мало авторов и произведений, чтобы можно было отчетливо увидеть, в каком направлении движутся, какими прочными новыми чертами обогащаются детективные истории в творчестве писателей социалистических стран. Было бы рано пытаться поместить авторов, их произведения в сравнительно устойчивую систему ценностей.
С точки зрения жанра существенно главным образом то, что — хотя и с опозданием на шаг — детектив бесповоротно обосновался и в социалистических странах.
ХАРАКТЕРОЛОГИЯ
«Самое прекрасное чувство, которое может выпасть на долю человека, — ощущение тайны. Это источник всякого истинного искусства, всякой истинной науки. Тот, кто никогда не знал этого чувства, у кого нет чутья к таинственному, тот словно и не живет: у него закрыты глаза».
(Альберт Эйнштейн)
«Что за песню пели сирены или каким именем назывался Ахилл, скрываясь среди женщин, — уж на что это, кажется, мудреные вопросы, а какая-то . догадка и здесь возможна».
(Сэр Томас Браун)
«Детектив без убийства — это омлет без яиц».
(Сатерленд Скотт)
Научное мышление в детективе?
Остин Фримен убедительно рекомендовал нам обратить внимание на то, что детектив, который захватывает воображение интеллигентного и образованного человека, не может обладать идущими из его внутренней сути первородно низменными и унизительными свойствами. Следовательно, в нем заранее нет места подлым и безнравственным вещам.
Фримен первым заметил одно из чрезвычайно существенных своеобразий детектива, то, что в основе своей он склонен к теоретизированию Читатель берет в руки отдельные детективы, собственно говоря, с рефлексом исследователя.
Любитель жанра может быть кем угодно, однако наслаждение прекрасным характерно прежде всего для интеллектуала, чей мозг отшлифован для методических исследований, кто находит знакомые ему по работе удовольствия в сложной аргументации, в панораме фактов и для кого способ и качество доказательства по меньшей мере столь же существенны, как и сам поставленный вопрос.
Традиционная композиция жанра указывает и на однотипную параллельность детектива и научного мышления: обнаружение явления (убийство), методический сбор данных (улики, свидетельские показания), действительное проведение расследования (изобличение), более того, быть может, доказательство и защита найденного решения на квалифицированном форуме (судебное разбирательство)
Поэтому Режи Мессак в своей книге «Детективный роман и влияние научной мысли» определял детектив так: это «...повествование, посвященное прежде всего методическому и последовательному раскрытию с помощью рациональных и научных средств точных обстоятельств таинственного события»
Поль Моран, подходя к этому же с другой стороны, замечает, что роль детектива «...не ориентироваться в тенях души, а заставлять марионетки двигаться с безупречной точностью часового механизма»[18].
Следовательно, к детективной истории он предъявляет скорее научные, чем художественно-литературные требования.
Франсуа Фоска именно в обязательном присутствии дедуктивного мышления видит разницу между приключенческим романом, художественным произведением с уголовными мотивами и детективом.
В этом восприятии действующие лица могут быть просто фигурами башенных часов, которые при нажатии автором кнопки выскакивают по заранее начерченному пути на сцену, выполняют определенные им задачи и уступают место другим в требуемом порядке, не вызывая в читателях эмоций. Иначе говоря, мастер сыска и прочие действующие лица могут быть всего лишь объектами в человеческом облике. Соблазнительна и такая мысль: не поэтому ли в детективе равноценными могут оказаться человек и предмет, след ноги, отпечаток пальца, обстоятельство, время и т.д.? Роман всегда говорит о человеке и социальных отношениях людей, детектив, напротив, — соответственно такому восприятию — повествует о вещах и их порядке, при котором человек укрывается среди предметов, попадает с ними в один ряд. Значит, опытным сыщиком может быть не только человек, но и робот, электронный мозг, который измеряет и восстанавливает порядок в мире предметов.
Однако подобные толкователи детективов сами обладают складом ума роботов. Сыщик-мастер и читатель комбинируют, делают выводы, которые нельзя выразить математически, оценивают с точки зрения следствия важные человеческие связи, анализируют характеры, на что вовсе не способен робот. Ибо логика детектива-мастера имеет как раз не научный, а именно художественный характер. Какой она уже безусловно была и у Эдгара По.