Говоря об Императоре Николае II-ом, нельзя обойти молчанием его почин в деле создания международной политической системы, которая если и не исключала бы войн, то ограничила бы рост вооружений. Но обращение Государя к великим державам успеха не имело. Вильгельм II, например, заявил, что "в своей практике я и впредь буду полагаться и рассчитывать только ка Бога и на свой острый меч". В менее резкой форме так же высказались и государственные деятели других стран. И все же Гаагская конференция 1899 года сыграла свою роль в мировой истории. С. Ольденбург пишет: «Когда собралась 9 ноября 1921 года Вашингтонская конференция по вопросу о морских вооружениях, северо-американский президент Гардинг в своей вступительной речи вспомнил, кому принадлежал первый почин в атом деле.
"Предложение ограничить вооружения путем соглашения между державами — не ново, " сказал американский президент. — При этом случае, быть может, уместно вспомнить благородные стремления, выраженные 23 года назад в Императорском рескрипте Его Величества Императора Всероссийского".
И процитировав почти целиком "ясные и выразительные" слова русской ноты 12 августа, президент Гардинг добавил:
"С таким сознанием своего долга Его Величество Император Всероссийский предложил созыв конференции, которая должна была заняться этой важной проблемой"».{42}
Значительным событием в царствование Императора Николая II-го была война с Японией и последовавшие после нее революционные события. Война эта была неизбежной. С самого почти начала своего царствования Государь уделял особое внимание вопросам Дальнего Востока или так называемой "большой азиатской программе". Государь понимал, что такая Великая Держава, как Российская Империя, не может быть запертой на континенте и не иметь выхода к Тихому океану. И Государь сделал все возможное (это "безвольный" и "безхарактерный"-то человек!), чтобы добиться своей цели — выхода к океану. Но, как всегда, русское общество и здесь оказалось не на высоте.
Ольденбург пишет:
«Примечательно — и трагично, что "большая азиатская программа", оцененная по достоинству иностранной дипломатией, встречала полное непонимание в русском обществе, которое что-то лепетало о "манчжурской авантюре" и готово было искать причины русской политики на Дальнем Востоке, единой в течение всего первого периода царствования Государя, в материальной заинтересованности каких-то "царских адъютантов", ...в лесных концессиях на территории Корен. Это поняли задним числом и представители русского "марксизма"...
"Нет более убогого взгляда на вопрос, чем взгляд буржуазных (? — В.К.) радикалов, сводивших все дело к концессионной авантюре на Ялу", — пишет коммунистический "Красный Архив" и повторяет в другом месте:
"Концепция об авантюризме различных придворных клик является не только недостаточной, но и убогой".{43}
И, конечно, Япония была главным препятствием на этом пути русского продвижения. Но Государь не хотел столкновения до того времени, когда будет закончен Великий Сибирский путь. Понимала это и Япония, которую всячески поддерживала Англия, и без объявления войны (обычная тактика Японии) она начала военные действия против России.
Военные неудачи вызвали кампанию против власти под флагом критики ведения войны.
Враги власти, пользуясь общим настроением недовольства, преувеличивали недочеты, извращали факты. А в Париже произошла в это время первая встреча "конституционалистов" с революционными партиями. С одной стороны — князь П. Долгоруков, П. Милюков, П. Струве, и с другой стороны — Чернов, Натансон и... Азеф. Какое трогательное единение! Впрочем удивляться нечему, как мы увидим позже, масонство объединяло и не только этих лиц. На совещании вынесли резолюции об "уничтожении самодержавия" и об его замене "свободным демократическим строем", а также о "праве национального самоопределения" народностей, населяющих Россию. Здесь налицо все элементы государственной измены: и ниспровержение существующего строя, и раздел России, то есть все то, чего так страстно добивались интернациональные силы. Пусть не удивляет на этом совещании присутствие Рюриковича — позже мы увидим, как участвовали в гибели нашей Родины члены Династии.
С. Ольденбург пишет:
«Внутренние волнения в России были необходимы Японии, как воздух. Несомненно, она дорого дала бы, чтобы их вызвать. Имела ли она возможность это сделать и в какой мере она это делала?
...Следует различать два понятия: неверно было бы утверждать, что революцию делали за иностранные деньги. Люди, отдававшие все свои силы делу революции, готовые отдать за нее и жизнь, делали это не ради получения денег от кого бы то ни было. Но в известной мере революция делалась на иностранные деньги: внутренние враги русской власти (вернее — часть их) не отказывались от помощи ее внешних врагов. Об одном факте такого рода, относящемся к зиме 1904-1905 годов, открыто пишет в своих воспоминаниях руководитель Боевой организации ("Генерал БО" Р. Гуль — В.К.) социалист-революционер Б. Савинков.{44}