Выбрать главу

Позже мы увидим, что и другие сановники поступали не в интересах России, а кого-то или чего-то другого. И думается, что это не случайность, а принадлежность к тому сообществу, которое веками ниспровергало через своих членов и государственные, и моральные устои человечества. Когда придет последовательная очередь, будет указано в моем исследовании, как много было этих или безпринципных, или одураченных людей во всех слоях русского общества, когда уже разразилась настоящая катастрофа 1917 года и гибель исторической России.

Когда новые Основные Законы были опубликованы, Милюков на съезде конституционных демократов провел резолюцию:

"Накануне открытия Государственной Думы Правительство решило бросить русскому народу новый вызов. Государственную Думу, средоточие надежд исстрадавшейся страны, пытаются низвести на роль прислужницы бюрократического Правительства. Никакие преграды, создаваемые Правительством, не удержат народных избранников от исполнения задач, которые возложил на них народ".{68}

Глава V

I-я, II-я и III-я ДУМА. СТОЛЫПИН.

Резолюция Милюкова, которую он провел на съезде конституционных демократов до открытия Государственной Думы, опровергает установившееся мнение, что Государственная Дума только тогда "подняла свой голос в защиту законности", когда во время войны началась "распутиниада", и что "народные" представители вели борьбу с "темными силами". Борьбу против существующего строя в России еще задолго до созыва Государственной Думы вели как "либералы", так и "крайние", и одним из вожаков этой борьбы был Милюков. И Государственная Дума не была для этих людей тем учреждением, которое должно было бы гармонично работать с Государем, а ареной борьбы с большими удобствами, чем раньше. Государь это отлично понимал. С. Крыжановский пишет в своих воспоминаниях:

"Государь с явным раздражением отмахнулся от сладких слов Витте, когда тот стал доказывать, что в лице народного представительства Государь и Правительство найдут опору и помощь.

— Не говорите Мне этого, Сергей Юльевич, Я отлично понимаю, что создаю Себе не помощника, а врага, но утешаю Себя мыслью, что Мне удастся воспитать государственную силу, которая окажется полезной для того, чтобы в будущем обезпечить России путь спокойного развития без резкого нарушения тех устоев, на которых она жила столько времени"{69}

Хотя Государь и вступил на путь этой реформы, Он оставил за Собой возможность последнего решения, считая, что безответственность конституционного монарха является преступной и противоречит идее ответственности Монарха перед Богом. В Первой Государственной Думе были представлены как интеллигенция, так и крестьянство (часто полуграмотное). Социалисты-революционеры и социал-демократы, бойкотировавшие выборы, не были в числе депутатов. Левее конституционных демократов были "трудовики". Очень многие депутаты, как конституционные демократы, так и трудовики, считали, что власть принадлежит только им, не считаясь с существующими законами, а только со своими собственными программами.

На открытии Государственной Думы Государь произнес приветствие, которое начиналось так:

"Всевышним Промыслом врученное Мне попечение о благе Отечества побудило Меня призвать к содействию в законодательной работе выборных от народа. С пламенной верой в светлое будущее России Я приветствую в лице вашем тех лучших людей, которых Я повелел возлюбленным Моим подданным выбрать от себя. Трудная и сложная работа предстоит вам. Верю, что любовь к Родине и горячее желание послужить ей воодушевят и сплотят вас..."{70} Выбранный председателем Думы профессор Римского права С.А. Муромцев дал слово вне всякой очереди И.И. Петрункевичу, который в своем слове потребовал амнистии "всем, кто пострадал за свободу". После него говорил Муромцев о "прерогативах конституционного монарха". С самого же начала Дума в лице своего председателя конституционного демократа показала, что о плодотворной работе она и не думает. И в лице кого же? Профессора Римского права, основы правового сознания, юриспруденции. Дальнейшие выступления членов Думы, почти сплошь конституционных демократов, были и безтактны, и преступны по своему содержанию.