Спиридович описывает внешний вид Алексеева:
«Среднего роста, худощавый, с бритым солдатским лицом, седыми жесткими усами, в очках, слегка косой, Алексеев производил впечатление не светского, ученого, статского военного. Генерал в резиновых калошах. Говорили, что он хороший и порядочный человек. Он имел жену, которая, по слухам, была "левая", сына, служившего в Лейб-гвардии Уланском Его Величества полку».{163}
В марте 1915 года генерал Алексеев был назначен Главнокомандующим Северо-Западным Фронтом на место заболевшего Рузского. Здесь впервые за всю карьеру Алексеева, наряду с теми же хвалебными отзывами об его деятельности, раздались и другие голоса, резко осуждавшие его за стремление "отходить", т.е. отступать, и паническое настроение.
Обратимся сперва к первым, т.е. хвалебным.
Данилов сообщает:
"По числу дивизий, свыше двух третей всех сил перешло в подчинение генералу Алексееву, на которого таким образом выпала роль не только непосредственно руководить большей частью наших вооруженных сил, но и выполнить наиболее ответственную часть общей задачи".
Генерал Ф.Палицын:
"Теперь надо спасать армию спокойно, не смущаясь жертвами. Мы считаем, что Михаил Васильевич даст все, что может дать сильный и проникнутый любовью к отечеству человек".{164} Об этом времени пишет и неприятель:
"Как я и ожидал, продвижение союзных армий в Польше к востоку от Вислы выражалось во фронтальном преследовании с непрерывными боями. И здесь все предпринимались безрезультатные попытки окружить русских, а русская армия сравнительно благополучно уходила под нашим натиском, часто переходя в ожесточенные контратаки и постоянно пользуясь болотами и речками, чтобы, произведя перегруппировку, оказывать долгое и упорное сопротивление".{165}
Великий Князь Андрей Владимирович, который состоял в распоряжении Начальника Штаба Северо-Западного фронта и которого считали серьезным человеком (об этом пишет в своих воспоминаниях генерал Спиридович) и которому давали важные поручения (производство дознания о катастрофе в Августовских лесах Самсоновского корпуса), в своем дневнике от апреля по октябрь 1915 года много пишет об Алексееве, видя его в непосредственной близости, когда Алексеев был Главнокомандующим Северо-Западным фронтом. Вот его записи:
"20 апреля — Всю штабную работу ведет самолично Главнокомандующий Алексеев. Все бумаги написаны его рукой. Вследствие этого ни начальник штаба, ни генерал-квартирмейстер не в курсе его распоряжений".
"Еще есть один тип, который в штабе мозолит всем глаза; это закадычный друг генерала Алексеева, выгнанный уже раз со службы за весьма темное дело, генерал Борисов, — маленького роста, грязный, небритый, нечесаный, засаленный, неряшливый, руку ему давать даже противно. Алексеев его считает великой умницей, а все, что он до сих пор делал, свидетельствует весьма ясно, что это подлец, хам и дурак".
«4 июля — Меня заинтересовало мнение генерал-адъютанта Иванова об Алексееве, который был при нем начальником штаба, а теперь Главнокомандующий Северо-Западным фронтом. Вот что по этому поводу он мне сказал:
"Алексеев, безусловно, работоспособный человек, очень трудолюбивый и знающий, но, как всякий человек, имеет свои недостатки. Главный — это скрытность. Сколько времени он был у меня, и ни разу мне не удалось с ним поговорить, обменяться мнением. Он никогда не выскажет свое мнение прямо, а всякий категорический вопрос считает высказанным ему недоверием и обижается. При этих условиях работать с ним очень было трудно. Он не талантлив и на творчество не способен, но честный труженик".
"Вредный человек этот генерал Борисов, состоящий у Алексеева. Наши неудачи на Карпатах — это всецело его вина. Недели три Алексеев приставал ко мне с этим планом, я все отклонял его, и теперь стыдно сознаться, но совершенно не могу вспомнить, как это я согласился, когда произошел у меня этот перелом и почему. Не нравился мне этот план. Это была идея Борисова, сухого доктринера. Вот и поплатились мы теперь за это. Это он у нас напутал с пополнением. Он много еще может повредить своими необоснованными советами. Но Алексеев слепо ему верит, и его не разубедить».