Алена вдруг рассмеялась: прав был Рэй, к такому спешить не стоило.
Это же до какой степени нужно не любить и не уважать себя, чтоб так сильно наказывать?
И пошла вглубь домов.
— Алена, подожди, — крикнул Мальцев, но та даже не оглянулась. Зато Марьяна взвилась:
— Куда?! Ты куда, я тебя спрашиваю?! А ну вернись?! Мальцев! Вернись, говорю!!
Видимо, тот ей что-то сказал доходчиво, потому что она смолкла, а Сергей нагнал Ворковскую и попытался объясниться. Давалось это с трудом. Голос пресекался, дрожал:
— Они меня вытащили, понимаешь? Тогда. столько версий бредовых было, пока их отрабатывали, меня держали…неделю среди …всяких…И не факт, что потом бы не посадили. А Марьянин отец помог, адвоката хорошего нанял. Не знаю, нелепо все так. Я ведь тебя сильно любил. И до сих пор забыть не могу… А тогда, хоть в петлю, а тут она и …
Девушка молча шагала по темной улице и все пыталась понять — зачем он оправдывается? О какой любви речь идет?
— Алена, ты на Марьяну не обижайся, она не со зла, по глупости… Не соперница она тебе, и нам не помеха, — и встретив удивленный взгляд девушки поспешил пояснить. — Я к тому, что предложение мое в силе остается. Только скажи. В ЗАГС пойдем. Детей у нас нет, я быстро разведусь. Ты же понимаешь, не по любви я с ней, от безысходности. Тоска тогда заела. Люблю я тебя, каждый день, каждый час помню… Алена…Почему молчишь? Обиделась? Конечно, твое право, я ведь понимаю, бросил тогда, напился…Сволочь, знаю. Ты уж прости…Главное — жива, вернулась, а остальное переживем. Я тебя никогда не попрекну…только прости…
Алена горько усмехнулась: и отчего ее тянуло к таким «шедеврам»? Иллан, ее мечта, Сергей, несостоявшийся жених…Может, она не только на голову скорбна, но и слепа от рождения?
Вдали замаячил мужской силуэт с огоньком сигареты. Ее подъезд. Наверняка Саша встречает. Лучше ему не знать, кто ее провожает.
Алена остановилась и повернулась к Сергею:
— Спасибо за предложение и …прощай. То, что было, ошибка юности, не больше.
— Подожди, я….Ты не поняла, Аленушка…
— Я все поняла, Сережа.
— Нет, — не унимался парень. — Я серьезно. И свадьба будет, и остальное…Я богат, независим…
— Я тоже очень богата, Сережа. Несказанно. У меня двое чудесных детей…и муж. Замечательный, самый лучший. Я люблю его. А ты… Прощай, — Алена взяла пакет из рук обалдевшего Сергея и пошла к подъезду.
Саша, как она и предполагала, стоял на улице и ждал ее. Девушка молча отдала ему пакет и пошла к лифту, а Ворковский с подозрением посверлил взглядом мужской силуэт в глубине двора и прошел следом. Уже дома, выкладывая продукты, он спросил:
— Откуда?
— Так, — неопределенно пожала плечами сестра и закатала рукава тонкой водолазки.
— Так, это как? Гуманитарная помощь?
— Почти.
— От того парня? Кто он?
— Прохожий.
— Из универсама до дома?
— И дальше, — Алену больше занимали продукты. Она выставила банки и подала брату нож: открывай.
— Будет королевский ужин?
— Императорский.
Пока Алена готовила, Саша послонялся по кухне, не зная, стоит ли расспрашивать дальше, закурил, посматривая в окно и, не узрев мужчины, успокоился.
— Утром я тебе сотовый привезу, — сказал тихо.
— Зачем?
— Чтоб знать, где ты, а то, как сегодня, время девятый час …
— Переживать за меня не надо, я взрослая…
— Это я понял четыре года назад.
Алена промолчала. Через 20 минут фьеронгу был готов, и девушка разложила его на тарелки. Как раз и Миша подоспел. Потянул носом воздух, потер руками в предвкушении сытного ужина и брякнулся на диван.
— Ну-с, что у нас? О-о-о!
Нечто отдаленно напоминающее голубец плавало в светлой подливке, щедро сдобренной зеленью. Парень, довольно улыбнувшись, смело взял вилку и приступил к дегустации. Саша же оглядел Аленино произведение с некоторой опаской и, осторожно косясь на сотрапезников, отрезал кусочек и с не меньшей осторожностью положил в рот. Его взгляд встретился с Мишиным. Оба застыли с видом смертников, ожидая сиюминутной кончины. Первым из ступора вышел Саблин, мужественно проглотил кусок и замер, прислушиваясь к импульсам желудка. Саша, понимая, что выплюнуть данную гадость не сможет, последовал примеру жильца. По горлу словно огнемет прошел. Он раскрыл рот, хватая воздух, спешно хлебнул чая и, чуть отдышавшись, с недоумением и ужасом посмотрел на сестру, фактически доевшую свою порцию.
— Алена, что это такое? — осторожно спросил он.
— Фьеронгу.
— Теперь буду знать, что не заказывать в ресторане, — буркнул Саблин.
— Не понравилось? — удивилась девушка.
— Нет, что ты, такая прелесть… А что там? Аджика и хрен точно есть, а вот с остальным затрудняюсь. Да вообщем-то и не важно. Что-то у меня сегодня аппетита нет, я, пожалуй, чаем обойдусь, — смущенно сказал парень, видя огорчение девушки.
— Аленушка, где ты этот рецепт вычитала? Чья это кухня? — осторожно спросил Саша, отодвигая тарелку.
— Не важно… Зря, фьеронгу очень полезна.
— Маринованный чеснок тоже, но есть его сложно, особенно без ничего.
Девушка молча собрала тарелки, выкинула их содержимое в ведро и начала мыть посуду. Вид у нее был расстроенный, и мужчины притихли.
— Нет, очень даже вкусно, просто много не съешь… — попытался исправить положение Миша и удостоился испуганного взгляда Саши. Прикинув, что так за фьеронгой может последовать какое-нибудь не менее изысканное блюдо, парень и сам испугался, смолк и спешно покинул кухню.
ГЛАВА 27
Утром Мальцев явился в офис Ворковского. Саша был в техническом отделе, помогал собирать компьютер. Сергей заглянул в приоткрытую дверь и, встретившись взглядом с мужчиной, кивнул: выйди, мол.
Тот его появлению не удивился, но и не обрадовался. Повертел в руках отвертку, хмуря брови, отложил нехотя и вышел. Они молча прошли в кабинет Ворковского и только, когда дверь плотно закрылась, Саша бросил, делая огромное одолжение:
— Здравствуй, я тебя слушаю.
— Я вчера Алену встретил…
Александр испытывающее посмотрел на него, усаживаясь на край стола: разговор, по всему видать, обещает быть томным.
— И что?
— Да, так…Говорит замужем, детишек двое, — замялся Мальцев.
— Понятно, и ты решил узнать, правда ли? Счастливый, мне она и этого не сказала, так что извини, прояснить ситуацию не смогу, не в курсе. Детишек не видел, мужа тоже. Не знакомила, — Ворковский говорил насмешливо и раздраженно, но Сергей был готов к подобному тону, поэтому старался не обращать на него внимание. Трудно было ожидать другого обращения. Могло быть хуже. Прошлый раз Ворковский его по-простому с лестницы спустил, молча и спокойно. От души.
— Значит, придумала? Я так и подумал…
— А ты что хотел? Чтоб она тебе на шею кинулась? Придумала, не придумала, твое дело мимо идти.
— Зачем ты так, Саша? Я ведь по-хорошему…
— Я тоже! Как по-плохому умею, сам знаешь!
Мальцев кивнул и сник, свесил голову на грудь, начал ключи от машины изучать.
— Ты только за этим и пришел? Узнать, правда это или тебя восвояси интеллигентно отправили? — спросил Ворковский. — Или за деньгами, что за продукты заплатил?
Мальцев вскинулся:
— Не надо мне ничего! — опять сник, помолчал, на Сашу глянул. — Значит, она сказала, что меня встретила?
— Нет, сам догадался. Про тебя она и словом не обмолвилась. Прохожий, сказала, гуманитарную помощь оказал.
Парень потерянно кивнул и вдруг вскинул взгляд, подошел к столу и присел рядом. Ворковский удивленно выгнул бровь: наглеешь, "милый"?
— Я ей предложение сделал, — сообщил тот, глядя в глаза.
— Да ты что?! Честь-то какая! — ядовито скривился Саша и зло прищурился. — Ответ знаешь? Или более доходчиво объяснить?
— Ну, зачем ты так? Я ведь серьезно…
— Да плевать мне на тебя!! — подскочил мужчина, разозлившись окончательно. Вытащил пачку сигарет, подкурил одну, к окну отошел и бросил, не глядя на парня. — Уходи. И никогда больше не появляйся. Не нужен ты ей. Все.