— Сравнивают?
— Да.
— Ну насколько я слышала, вы мало в чем уступаете профессору.
— Не знаю, — уклонился он. — Но делать хочу что-то другое.
— Я тоже хотела делать не то, что моя мать, — вдруг сказала Драгун, откладывая очки. — Нам, детям гениев, всегда приходится работать больше остальных, чтобы не затеряться в тени великих родителей и их достижений. И самое правильное — делать что-то другое, идти в иную область.
Семен вдруг вспомнил, что мать Аделины, Майя Михайловна Драгун, была выдающимся хирургом, преподавала в институте, имела ряд научных работ и считалась специалистом высочайшего класса. Должно быть, Аделине тоже пришлось нелегко в свое время, и Семен это понимал, как, может, не понял бы кто-то другой.
— В общем, Семен Борисович, я вас беру на испытательный срок — так у нас положено, — произнесла меж тем Драгун. — И еще. Вам предстоят беседы с нашим психологом Иваном Владимировичем Иващенко, это обязательное условие. Я принимаю окончательное решение, основываясь на его выводах тоже. Психологический климат в коллективе мне очень важен, я должна понимать, что вы из себя представляете не только как хирург — тут я сама определюсь, но и как человек, и это в компетенции психолога. Если вы возражаете против такого подхода, давайте сразу прощаться и не отнимать время друг у друга.
Семен пожал плечами — условие о разговоре с психологом его не обескуражило, а желание работать здесь только окрепло, он вдруг почувствовал в Аделине родственную душу, что ли, и это только укрепило его в мысли, что его место здесь.
— Я не вижу в этом проблемы, — сказал он, и Драгун, свернув листок вчетверо, бросила его в ящик стола:
— Тогда завтра в семь тридцать в ординаторской лечебного корпуса. Алла вам покажет, выдаст пропуск и объяснит, как тут у нас все устроено. Встретимся на обходе.
Семен понял, что собеседование окончено, и поднялся:
— Спасибо за шанс, Аделина Эдуардовна.
— Надеюсь, вы его используете, — холодные глаза опять скользнули по нему, и Кайзельгауз поежился, но неприязни при этом не испытал. — До завтра, Семен Борисович.
— До завтра.
Он вышел из кабинета и вопросительно взглянул на тут же вышедшую из-за стойки Аллу.
— Ну что, испытательный срок? — спросила она, и Семен кивнул. — Тогда идемте гулять по клинике. Ой, только давайте сразу пропуск сделаем, чтобы вам уже сюда не возвращаться. Мне нужен номер машины.
— У меня мотоцикл.
Алла удивленно вскинула брови:
— А зимой?
— И зимой, — пожал плечами Семен. — Какая разница?
— Так холодно же.
— Я привык.
— Ну мотоцикл так мотоцикл, — согласилась она и вбила в компьютер данные. — Вот ваша карточка. Парковка для персонала у нас в другом месте, не там, где вы сегодня остановились, я покажу. Карточку необходимо всегда держать при себе, охрана вас, конечно, запомнит через какое-то время, но пропуск будет требовать всякий раз — такое правило, даже Аделина Эдуардовна каждый раз показывает, а уж ее-то все знают.
— У вас тут, смотрю, для всех равные условия?
— Да, — подтвердила Алла. — У нас нет разницы между санитарками, работниками пищеблока или владелицей клиники. Такой подход. Потому и персонал практически не меняется. Я, например, с открытия работаю, и даже мыслей не возникало куда-то уйти.
— Странно, что у вас лицо абсолютно натуральное, — заметил Семен, шагая рядом с Аллой по коридору.
— Почему странно?
— Обычно женщины, имея возможность что-то исправить, обязательно ею пользуются.
— А вы считаете, что мне нужно что-то исправлять? — слегка обиделась она.
— Нет, но… Даже когда нечего исправлять, а есть доступ…
— Глупости какие-то. У нас на операцию просто так не попадают, все через психолога. И если он видит, что операция — не необходимость, а бабья дурь, то ни за что не подпишет разрешение, а врачи без него не возьмут, такие правила.
Семен удивился. Ему казалось, что клиники пластической хирургии берут всех желающих, лишь бы деньги несли, а тут, оказывается, все через психолога — и пациенты, и персонал.
— А вы, Алла, тоже с психологом собеседование проходили?
— А как же? Конечно. Только тогда здесь другой психолог был, он погиб потом. Но Иван Владимирович не хуже, он очень хороший и очень знающий. Вы его не бойтесь, — добавила Алла, и Семен рассмеялся:
— Похоже, что меня может запугать психолог?
Алла фыркнула:
— Вас? Вряд ли. Да и габаритами Иван Владимирович вам явно уступает.
— Надеюсь, мне не придется бороться с ним на руках.
Алла расхохоталась, слегка запрокинув голову: