Если бы Демокрит узнал про их требники, папские буллы, освященные четки, изгнание бесов, иконы, исцеляющие кресты, побасенки и погремушки, если бы он прочел Золотую легенду{250}, мусульманский Коран или еврейский Талмуд, что бы он тогда подумал? И какое бы это произвело на него впечатление? А если бы он помимо прочего более досконально изучил жизнь иезуитов, ему бы довелось увидеть лицемеров, проповедующих бедность и при этом обладающих большим имуществом и землями, нежели многие государи, владеющих бесчисленными сокровищами и доходами[294]{251}, внушающих другим необходимость поста, в то время как сами они чревоугодничают, напоминая собой лодочников, которые глядят в одну сторону, а гребут — в другую. Дают обет непорочности, толкуют о святости, хотя сами они отъявленные сводники и известные прелюбодеи, lascivum pecus [похотливые животные], сущие козлы[295]{252}. Приняв монашеский постриг[296] и отказавшись от мира и его суеты, эта макиавеллистская шайка{253} проявляет тем не менее интерес ко всем государственным делам[297], святые отцы и миротворцы, они тем не менее исполнены зависти, похоти, честолюбия, ненависти и злобы; подстрекатели, adulta patriae pestis [непомерно разросшаяся чума в государстве], предатели, убийцы, hac itur ad astra [таков их путь к царству небесному{254}], вот что называется у них — творить больше, чем велит им долг, и заслужить тем небеса себе и другим. А с другой стороны, если бы Демокрит наблюдал кое-кого из наших дотошных и строгих схизматиков, впадающих в другую крайность, ненавидящих вообще любые обряды и готовых скорее расстаться со своей жизнью и бенефициями, нежели совершить или допустить хоть что-либо из того, что было прежде в обычае у папистов даже в вещах самых незначительных (ибо, видите ли, только их церковь единственно истинная, sal terrae, cum sint omnium insulsissimi [они — соль земли, в то время как на деле это самые пресные из людей{255}]); педанты, готовые из страха и подлого желания угодить вертеться подобно флюгеру в любую сторону и способные поддержать и одобрить, что бы им ни предложили, теперь или в грядущем, в надежде на более высокую церковную должность; новоявленные эпикурейцы, притаившиеся в засаде, подобно ястребу, и высматривающие свою добычу — церковное добро, готовые достигнуть более высокого положения благодаря чьему-либо падению, как говорил в подобном случае Лукиан: что, по твоему мнению, предпринял бы Демокрит, окажись он свидетелем подобных вещей?[298]
294
295
296
297
298