Недели совсем не торопились сменять друг друга. Золотая середина, когда количество зачеркнутых дней в календаре уравнялось тому, что предстояло провести в разлуке, приближалась не так быстро, как хотелось бы. Мила осознала, что уже тоскует без Бориса и все чаще думает о предстоящей свадьбе. Она расцвела, почувствовала вкус жизни, открылась, как бутон благоухающего цветка и даже стала замечать влюбленные пары. Дни до приезда жениха она считала с волнением – пришло время подавать заявление в ЗАГС. В свадебном салоне они с Ольгой даже присмотрели подходящие для торжества наряды. Глядя на манекены в белоснежных платьях, Мила представляла на их месте себя. Зарумянившись, она поправила волосы и улыбнулась отражению – ждать осталось недолго, она еще удивит всех неотразимым свадебным нарядом. Девчонки и соседи будут кусать локти от зависти. Вернувшись на съемную квартиру, Мила достала эскизы платьев. Рука порхала волшебной бабочкой, совершенствуя каждую из одежд.
Чтобы скоротать время и избавиться от тоски, Мила творила. Главное – поймать настроение. А мольберт, краски, кисти всегда под рукой. В ее влюбленное сердце вернулось его величество Вдохновение. Сделав виртуозный кувырок, судьба подарила ей знаковую встречу, которая перевернула мир. Жизнь удалась. Вот такое оно, счастье. Впереди – сплошное удовольствие. Расцветай, моя черешня!
Портрет ветерана, лицо которого потрясло ее в самолете, Мила писала по памяти. Работа спорилась. Прислонившись к стволу березы, колоритный старик, словно живой, открыто смотрел в глаза молчаливых наблюдателей. Вокруг бушевала весна, деревья соревновались красотой уборов, над полем ликовала стая шумных птиц, а шалун-ветер резвился, нежно перебирал седую шевелюру безымянного героя. Бог весть, о чем он думал, но лукавая улыбка, поселившаяся в уголках потрескавшихся губ, была неуловимо прекрасной. Многочисленные ордена и медали сверкали в лучах солнца, жилистые натруженные руки неуклюже сжимали букет полевых цветов, а выразительный взгляд словно приглашал к неторопливому разговору по душам. Рассказать умудренному опытом человеку было о чем. Нашлось бы у собеседников время выслушать. Мила добавила солнечным лучам света, отошла в сторону и задумалась – необходимо добавить какую-то выразительную деталь. Надо полистать альбомы или побродить по городу в поисках ответа. После ухода студентки в мастерскую заглянул Петр Кузьмич. Он зажег свет, осторожно приподнял угол ткани и всмотрелся. Портрет великолепен. На глазах мастера появились слезы – дипломная работа талантливой ученицы была выше всяческих похвал.
Яркое солнце слепило глаза. В поисках недостающей детали Мила бродила по парку, разглядывая прохожих. При виде лотка с мороженым она ощутила острое желание немедленно угоститься. Глотая слюну, девушка достала кошелек. Торгующая рядом домашними пирожками старушка окинула ее внимательным взглядом и шепотом подозвала к себе.
– Пироги вкусные, домашние, с рыбкой и яйцом, – стала рекламировать она. – Всего два осталась – выручи бабулю, мне домой пора, а путь неблизкий. Отдам задешево.
Мила наклонилась, наслаждаясь ароматом сдобы, но вдруг резко отбежала в сторону – ей стало нестерпимо дурно. Старушка с интересом посмотрела ей вслед. Отдышавшись, девушка вернулась, но, сделав вдох, вновь схватилась за горло.
– Эка тебя, милая, от рыбы-то воротит, – посочувствовала торговка. – Поздравляю.
– С чем? – удивилась Мила.
– С пополнением.
– С каким?
– С тем, что носишь не первый день.
Мила посмотрела на мольберт, который держала подмышкой.
– Это, бабушка, подарок от любимого человека, – улыбнулась она.
– От кого ж еще, если не от любимого,– согласилась бабка. – Месяца три, небось?
– Чуть больше, он мне его летом преподнес.
– На пятимесячного не тянет, – прикинув, засомневалась старуха. – Не больше трех. В пять месяцев он шаволится.
– Кто? – расхохоталась девушка.
– Подарок, – съехидничала собеседница.
– Какой?
– От любимого тваво.
– Мольберт что ли? – улыбнулась Мила.
– Имя какое-то мудреное, – покачала головой старуха. – Так и назовешь?
– Кого? – не поняла девушка.
– Кого, кого. Ребеночка, нешто не ясно.
– Какого ребенка? – растерялась студентка. – Откуда ему взяться?
– А ты разве не знаешь, откуда дети берутся? – удивилась старушка, касаясь девичьего запястья. – Вспомни жаркую ночку и казенную койку, – она, закрыла глаза и прислушалась к своим внутренним ощущениям. – Самолет, темная комната…
При этих словах Мила вздрогнула и вспомнила гостиничный номер.