Татьяна была уроженкой этих мест — деревня неподалеку от Озерска была ее родиной. В городе она сначала работала директором клуба, потом Центрального дома творчества, затем перешла в районную администрацию, на должность руководителя отдела. Все без исключения говорили, что ее карьера — это результат романа с одним из руководителей области. Но так говорят всегда, когда женщина умеет работать и поднимается по служебной лестнице. Таня ничего не отрицала, но и ни с чем не соглашалась. Она добросовестно работала и хотела выйти замуж. Федотова они приметила давно. Олег был красив мужской сильной красотой, хромота в глазах Татьяны была достоинством.
Их знакомство началось с лопнувшей сардельки.
— Господи, — застонала Татьяна, когда жирный сок брызнул из-под копченой шкурки.
Был перерыв, и все, кто присутствовал на совещании, пошли обедать в местное кафе.
— Да, не повезло, но плюньте, — посоветовал Федотов, видя как убивается Татьяна из-за пятна на шелковом шарфе.
— Да, легко сказать, — покачала головой Юдина и тут же рассмеялась. Смеялась она замечательно — все повернули голову в ее сторону. Федотов неожиданно для себя отметил это обстоятельство. Почувствовав вдруг мужскую гордость от того, что рядом с ним красивая женщина, Олег, наклонившись к Татьяне, тихо сказал:
— Я вам куплю точно такой шарф.
— Не купите, — так же склонив голову к Федотову и так же тихо ответила Юдина, — он из Италии. Сама привезла, на последние деньги купила.
Федотов закашлялся:
— Гм, тогда конечно…
— Да ладно, пятно — не страшно. Шарф — не платье, его можно так повязать, что пятна видно не будет.
— Ну да, — пробормотал Федотов. Когда говорили о женских темах — одежда, обувь, украшения, — он совершенно терялся. Все его прежние немногочисленные знакомые-подружки, отношения с которыми были вялыми и непродолжительными, никогда ничего с ним не обсуждали. А Федотов иногда даже не мог вспомнить, какого цвета платье на ком было.
Вернувшись домой после совещания, Федотов еще пару раз вспомнил Юдину и разговор с ней. «Приятная», — отметил он про себя. Потом еще несколько раз вспомнил про пятно на шарфе и неожиданно подумал, что хорошо бы в Италию съездить. Федотов из-за ноги почти не путешествовал. Раз только побывал в Турции, но просидел большую часть времени на террасе с книжкой. Плавать он ходил в мелкий бассейн, вечерами, когда уже никого не было вокруг. Причиной этому опять же была больная нога. Изувеченная, она была некрасива, и дети, играющие вокруг, неизбежно обращали на нее внимание. После этой поездки Федотов убедил себя, что лучше отдыха с удочкой на дальнем берегу озера ничего не придумаешь. Но разговор с Татьяной, ее смех заставили его вдруг подумать, что он живет в каких-то шорах, искусственном загоне. Весь вечер он, бездельничая, прослонялся по квартире. Что было совершенно не характерно для него — Федотов, если не работал, то тогда читал или решал математические задачи, находя в этом успокоение. Но встреча с Татьяной слегка покачнула весы, и математические задачи на какое-то время оказались заброшенными.
Телефон зазвенел, Олег посмотрела на него и совершенно точно уже знал, что это Татьяна. Он даже не удивился, откуда у нее мог быть его телефон.
— Олег, представляете, а пятно отстиралось! — раздалось в трубке, и Федотов улыбнулся. Значит, есть телепатия и предчувствие.
— Я рад, поскольку шарфик вам идет. И жаль память об Италии пачкать.
— Это хорошо вы сказали, — серьезно произнесла Татьяна и совершенно спокойно добавила: — Я сейчас за вами заеду, отвезу к себе, и вы отремонтируете мне лампу.
— Какую лампу? — вот сейчас Федотов удивился.
— Да какая разница какую. Найдем какую-нибудь, — прозвучал ответ.
Олег рассмеялся — все становилось легким, простым и шальным. А это было контрастом его жизни — строгой, тяжелой, правильной.
— Согласен, — ответил он и, не дожидаясь ответа, положил трубку.
Потом уже, после поцелуев, объятий в темноте спальни, Олег спросил:
— Ты всегда так решительна?
— Нет, — спокойно ответила Татьяна, — только в таких случаях, когда надо спасать человека.
— А меня надо спасать?