За пятнадцать месяцев депутатства он посетил Голландию, ФРГ, Японию, Францию, Болгарию и дважды США. Работать депутатом не было ни времени, ни тем более нужды и желания. О таком прикрытии можно было лишь мечтать.
Где-то в августе 1991 года, за несколько дней до политических событий, известных как «путч ГКЧП», Яковлев позвонил Калугину и попросил срочно встретиться. Влияние «колумбийца» на Горбачева в этот период времени ослабло, и в первую очередь, благодаря материалам КГБ о связях с американскими спецслужбами. Встреча произошла на улице в районе Белорусского вокзала, недалеко от которого жил Яковлев. Как вспоминает позже Калугин, во время встречи они находились под плотным наружным наблюдением КГБ. На вопрос Калугина, почему надо встречаться на улице, Яковлев ответил, что «их квартиры прослушиваются». Яковлев рассказал, что знакомый ему работник КГБ доверительно предупредил его о возможности организации покушении на него и бывшего министра иностранных дел Эдуарда Шеварднадзе: Я хотел, чтобы ты знал об этом, если что-нибудь со мной случится. Я написал записку об этом предупреждении и положил ее в сейф. Скажи мне, возможно ли такое? Калугин ответил, что во времена Андропова политические убийства были невозможны. Но при нынешнем руководстве, он их не исключает.
19 августа 1991 года в шесть часов утра Калугин, услышав по радио сообщение о создании ГКЧП, сразу же позвонил Яковлеву. Короткий предупредительный разговор закончился фразой: Мы должны быть готовыми ко всему.
21 августа стало известно об аресте членов ГКЧП. В стране во всю разворачивается политическая буря. 22 августа КГБ временно возглавил новый председатель, начальник разведки Леонид Шебаршин. На совещании руководства Комитетом подготовлен приказ о запрещении деятельности партийных организаций в системе госбезопасности. Голос вновь испеченного «демократа» Калугина звучит на волнах радио Би-би-си: «КГБ выступил в роли главного организатора антиконституционного заговора. Я бы сейчас на месте президента не только расформировал КГБ СССР, а подверг аресту его руководителей».
Вечером при свете прожекторов с комитетского здания на Лубянке, включенных чекистами по просьбе организаторов проходящего митинга, мощными автокранами под крики толпы низвергается памятник Феликсу Дзержинскому. Ни в чем не виноватый «железный Феликс» ответил за прегрешения предшествовавших поколений.
«Ликвидаторы»
23 августа президент назначает председателем КГБ СССР Вадима Бакатина.
На быстро собранной коллегии «мягким актерским тоном он заявил, что «пришел в КГБ, чтобы его ликвидировать», — воспоминает ее участник генерал Николай Леонов.
И вновь рядом с Горбачевым всплывает «непотопляемый» Яковлев. Не теряя ни дня в это стремительно летящее время, он получает согласие президента на создание группы советников по реформам КГБ при новом председателе. Одним из них по рекомендации Яковлева Бакатин назначает колумбийского друга Калугина. В книге Калугин пишет: «Неделю спустя после низвержения памятника Дзержинскому, мне позвонил Яковлев, который вновь был с Горбачевым. Он просил меня поработать с новым руководителем КГБ Вадимом Бакатиным. Я отказался, полагая, что мне достаточно моих лет работы в КГБ. Но Яковлев настаивал: «Бакатин позвонит тебе, не отказывайся. Пойди и поговори с ним». Через несколько дней я оказался в кабинете…».
Требования, якобы выдвинутые им Бакатину — восстановление звания и наград, прекращение уголовного дела.
Бакатин же об этом времени пишет: «Генерал Калугин, уже в годы перестройки лишенный воинского звания, пенсии за то, что осмелился честно рассказать о порядках и нравах, царивших в КГБ. Он один из первых попросил о встрече, и в дальнейшем откровенные разговоры с ним немало помогли мне в работе по реформированию Комитета. Калугин был полностью восстановлен в своих правах». Оказывается, не Бакатин вызывал Калугина, как он пишет, и заимствованным из нее диалогом между ними начинается эта книга, а Калугин попросил о встрече и, сойдясь во взглядах, предложил «реформатору КГБ» свои «услуги». Опять попытка скрыть свои истинные устремления, но уже у двоих — у Калугина и Бакатина. Вот такова честность обоих! Зачем эта ложь? Задумаемся.
Поразительный для восприятия, но, вероятно, не вымышленный факт — еще один агент ЦРУ являлся членом советнической группы при Горбачеве по реформированию КГБ. Советский дипломат, специализирующийся на вопросах разоружения, служащий ООН до 1977 года, предложивший свои услуги ЦРУ в Нью-Йорке в 1972 году, затем работник Института США и Канады в Москве — Сергей Федоренко, посетивший Нью-Йорк в ноябре 1989 года, восторженно рассказал об этом своему куратору из советского отдела ЦРУ Олдричу Эймсу: «Жизнь полна приятных совпадений, Угадайте, в реформации какого органа советского государства я участвую? КГБ! Я вхожу в команду советников Горбачева по реорганизации КГБ!». В июне 1990 года Федоренко и его жена бежали в США.