— И вы больше не встречались с Яном?
— Как же! Был, можно сказать, целый калейдоскоп встреч. Я был в восторге от него, от Чарли, а с Дороти мы даже встречались наедине. Что говорить, они, — Сигдел побагровел от злости, — умеют работать. Наши встречи проходили в самой непринужденной обстановке, все держались со мной на равных. Вечно шутили, подначивали друг друга и, что интересно, в меру критиковали Штаты и даже их президента.
— И у вас никогда не возникал вопрос, чего ради они стали вас обхаживать?
— Честно говоря, я об этом не задумывался. Они казались мне настоящими друзьями, которые искренне хотят помочь бедному непальскому студенту. Вы бы видели, как я прыгал от радости, когда мне неожиданно предложили поехать на стажировку в США, естественно, за счет американской стороны.
— Вас это ничуть не удивило? — изумился я.
— Напротив, я был переполнен от счастья. Я был уверен, что фортуна наконец-то повернулась ко мне лицом. Не все же другим, должно же и мне повезти. И меня повезли… Точнее, повели как самого последнего мула. Я все еще верил в сказку и в Штатах принялся серьезно изучать американскую конституцию. Ко мне прикрепили прекрасного преподавателя, оказывали, как они повторяли, — в голосе Сигдела зазвучал откровенный сарказм, — интернациональную помощь. Парадоксально, но, когда я приехал в Америку, мне показалось, что нищеты в США нет и быть не может. Никто не ходит в лохмотьях, никто не просит милостыню. Мои патроны постоянно твердили, что любой иностранец, в том числе и выходцы из азиатских стран, чувствует себя в США как дома. После того как мои опекуны посчитали, что я полностью уверовался в том, что США — «единственный в мире борец за демократию и мир», началась антииндийская промывка мозгов. Но…
Сигдел сделал глубокую затяжку, задумался и неожиданно принялся тихо посмеиваться.
— Что тут смешного? — удивился я.
— Они, — его продолжал душить смех, — они не могли предполагать, что все, что они вдалбливали мне в голову, я испытаю на практике. Перед очередными «занятиями» я забежал в «Макдональд», где можно быстро перекусить.
* * *Сигдел взял «многоэтажный бутерброд», банку «севен ап» и направился к столику, за которым были всего двое. Один из них, бородач, смотрел отрешенно в окно, другой, опустив голову на сильные руки, дремал. Когда Сигдел положил поднос на стол, бородач пристально уставился на него, затем ухмыльнулся и толкнул спящего верзилу. Тот поднял голову и, увидев перед собой Сигдела, сощурив один глаз, промычал:
— Смотри-ка, живая «мокрая спина»![19]
Сигдел растерянно заморгал. Он никак не мог понять, чем так заинтересовались американцы.
— Интересно, что он тут делает? — включился в игру бородач.
— Я здесь учусь, — промямлил вконец растерянный непалец.
— Послушай, он еще и учится. Видно, богатый малый, — с издевкой произнес уже совсем проснувшийся громила.
— Какое там, — попытался смягчить обстановку Сигдел, — за мою учебу платит американское правительство.
— Неужели у нашего правительства завелись лишние деньжата, коль «мокрые спины» могут теперь учиться забесплатно.
— Странно, — вторил ему верзила, — когда у меня кончились доллары, меня тут же выставили из колледжа. Вот такие приезжают с юга, а мы…
— Я не с юга, я с востока, — попытался отшутиться Сигдел.
— Нам плевать, с юга ты или с востока. Вы, «чиканос», мало того что отнимаете у нас работу…
— Но, поверьте мне я нигде не работаю, я учусь.
— Не перебивай бакалавра, «мокрая спина», — прорычал бородач. — Я бакалавр, понял! Что ты набычился? Ты думаешь, я нигде не учился? Я закончил университет с отличием. Но у меня было еще одно отличие, и вместо работы мне показали комбинацию из трех пальцев.
— Но при чем тут я? — Сигдел напрочь потерял аппетит и мечтал теперь как бы побыстрее смыться из кафе.
— А все потому, что вы, «цветные», вторглись на нашу территорию и теперь пытаетесь вытеснить нас, настоящих американцев. Прав был бедолага Дьюк из Луизианы, когда предупреждал, что именно вы, с грязным и темным цветом юга, разрушаете нашу Америку.