— Нигде.
— Но, в конце концов, меня не это возмущает, — продолжал Фермин. — Возмущает меня подозрительность, недоброжелательство, хвастливость этих людей… У нас все или надутые франты или гуляки. Франты господствуют во всей стране, от Пиринеев до Кадикса… Политические деятели, военные, профессора, духовенство — все это франты с гипертрофированным «Я».
— Да, это правда.
— Когда я бываю заграницей, — продолжал Фермин, — мне хочется верить, что страна наша не умерла для культуры, что здесь рассуждают и думают, но стоит мне взять в руки испанскую газету, как меня начинает мутить: только и пишут, что о политических деятелях да о тореадорах. Это позор.
Фермин Ибарра рассказал о своих попытках в Мадриде, в Барселоне, в Бильбао. Нашелся один миллионер, который сказал ему, что не может рисковать своими деньгами без достаточных оснований, но что, если испытания окажутся удачными, он согласен дать ему некоторую сумму из пятидесяти процентов.
— Испанский капитал находится в руках самых гнусных подлецов, — закончил Фермин свой рассказ.
Несколько месяцев спустя Ибарра написал Андресу, что в Бельгии он открыл мастерскую, и что дела его идут отлично.
Приятель дона Педро, видный правительственный чиновник обещал выхлопотать место для Андреса. Чиновник этот жил на улице Сан-Бернардо. Андрес несколько раз ходил к нему, и тот каждый раз говорил, что еще не нашел ничего. Однажды он сказал:
— Единственное, что мы можем предложить вам в настоящее время, это место санитарного врача, которое освободится на днях. Скажите, находите ли вы это для себя подходящим? И, если да, то мы будем иметь вас в виду.
— Я согласен.
— В таком случай, я извещу вас.
Возвращаясь после этого визита, Андрес на углу улиц Гранде и Пэс встретился с Лулу. Она была все такая же, как и раньше, не изменилась ни в чем.
Лулу немножко смутилась при виде Андреса, что с нею редко случалось. Андрес с удовольствием смотрел на нее. Она была в мантилье, такая тоненькая, стройная, грациозная, и смотрела на него, улыбаясь и чуть-чуть краснея.
— Нам есть о чем поговорить, — сказала Лулу, — и я бы с радостью поболтала с вами сейчас, но надо идти по делу. По субботам мы с мамой обыкновенно ходим в кафе «Луна». Может быть, и вы придете туда?
— Конечно, приду.
— Завтра как раз суббота. От половины десятого до десяти. Смотрите же, приходите. Не забудете?
— Не забуду. Приду непременно.
Они расстались, и на следующий вечер Андрес отправился в назначенное кафе. Лулу и донья Леонарда уже были там. С ними сидел какой-то молодой человек в очках. Андрес поздоровался с матерью, которая встретила его довольно сухо, и сел на стул стоящий поодаль от Лулу.
— Сядьте сюда, — сказала она, подвигаясь и давая ему место на диване.
Андрес сел рядом с девушкой.
— Я очень рада, что вы пришли, — сказала Лулу. — Я боялась, что вы не захотите.
— Почему же я мог бы не захотеть?
— Так! Уж вы такой!
— Я не понимаю только, почему вы избрали это кафе. Или вы, может быть, уже переехали с улицы Фукаре?
— О, вот хватились! Мы теперь живем здесь, на улице Пэс. Знаете, кто повернул так нашу жизнь?
— Кто?
— Хулио.
— В самом деле?
— Да.
— Ну вот, вы теперь видите, что он не такой плохой, каким вы его считали.
— Совершенно такой; и даже еще хуже, чем я думала. Да я вам расскажу! А вы что делали? Как вам жилось?
Андрес вкратце рассказал ей, как он жил и что делал в Альколее.
— Боже мой, что вы за невозможный человек! — воскликнула Лулу. — Настоящий волк!
Господин в очках, беседовавший с доньей Леонардой, видя, что Лулу ни на минуту не перестает болтать с Андресом, встал и ушел.
— Если вы сколько-нибудь интересуетесь Лулу, то можете быть вполне удовлетворены, — пренебрежительным и кислым тоном сказала Андресу донья Леонарда.
— Почему вы говорите мне это? — спросил Андрес.
— Потому что она относится к вам прямо-таки с редкой любовью. И, правду сказать, не понимаю, за что.
— Я тоже не понимаю, почему людей нужно любить непременно за что-нибудь, — резко вмешалась Лулу, — любят или не любят, и больше ничего.
Донья Леонарда с недовольной миной взяла вечернюю газету и стала читать ее. Лулу продолжала разговаривать с Андресом.
— Сейчас вы узнаете, как Хулио изменил нашу жизнь, — сказала она вполголоса. — Я вам говорила, что он подлец, и что он не женится на Нини. И действительно, кончив курс, он стал скрываться от нас. Я навела справки и узнала, что он ухаживает за одной барышней из хорошей и богатой семьи. Тогда я позвала Хулио, мы переговорили, и он сказал мне напрямик, что не думает жениться на Нини.