— Что ты имеешь в виду? — нахмурился Дима. — Что значит «не в себе»?
— То и значит, — не глядя на него, Алла накручивала на палец прядь отросших пепельных волос. — Пойми наконец, мы все получили то, что хотели. И теперь все от этого страдаем. И Наташа, и ты, и Илона, и Глеб. И я. Знаешь, я так была влюблена в Глеба, что иногда думала… Вот бы Илона… Когда мы ставим превыше всего то, что у нас есть, мы теряем это. А когда то, чего у нас нет… мы это получаем. Бог наказывает нас исполнением желаний! Только вот Вика за что страдает?
Попрощавшись с Аллой, Дима вышел на улицу и поехал в центр. На Невском у него была назначена встреча с клиентом. Уладив все дела, он зашел в сквер у Александринки. В Катин садик. Все было как раньше. Так же розовел на солнце рыхлый снег, так же смотрела свысока бронзовая императрица.
Дима стряхнул со скамейки снег и сел.
Вот теперь круг замкнулся окончательно. Алла права. И Валентин прав. Он получил, что хотел, и понял, что хотел совсем не этого. Наташа, то есть Светлана, жива — и хорошо. И ничего с этим не поделаешь.
Он достал сотовый и набрал номер:
— Оля, здравствуй. Мне надо с тобой поговорить…