Он принял это за ужас девственницы.
- Значит, ты все еще дева? – Холодно спросил он, прищурившись.
- Я твоя жена, - столь же холодно ответила она, - и я ни с кем не бывала в постели до тебя. Ты будешь обращаться со мной с уважением, которого я достойна. Идем в постель, Тайвин.
- Не смей звать меня так, - рявкнул он, и на секунду в его глазах мелькнула боль, но всего на секунду.
- Я твоя жена, - холодно повторила она, - я стану звать тебя «милорд» на глазах жителей этого замка и твоих равных, как и полагается, но в нашей комнате я буду звать тебя по имени.
- Я твой муж, - резко сказал он, - и ты будешь делать, как я скажу.
Элии хотелось дать ему пощечину, но вместо этого она жестко поцеловала его, подтягивая его к себе, насколько он позволял ей это, к кровати рядом с ней, снимая с него дублет и рубаху дрожащими пальцами.
Когда все было закончено, Элия не была счастлива, не с враждой, которая все еще висела между ними, но она была удовлетворена мыслью, что он спал с ней, как с женой, а не с шлюхой. Несмотря на его гнев, он как умел попытался избежать ее беременности, и пусть на простынях была кровь, она признавала, что он мог обойтись с ней и грубее.
За следующие несколько месяцев Элия устроила жизнь в ее замке, как иные тренируют войско. Тайвин вернулся в Королевскую Гавань через три недели после свадьбы, оставив Элию привыкать к своему новому дому. Главными среди ее сторонников были младший брат Тайвина Киван и его жена Дорна.
Киван был крепким, невысоким мужчиной тридцати лет, с такими же золотыми волосами и зелеными глазами, как у его брата. Но в его глазах была мягкость, которой недоставало Тайвину, и Элии он сразу понравился. Киван был сознательным и твердым, и кроме всего прочего, справедливым в его поступках. Дорна была даже моложе Элии, нежная девочка шестнадцати лет, с бледно-светлыми волосами и теплыми карими глазами на тонком личике. Она была очень набожна и обожала шитье и сады, но достаточно умна, хорошо обращаясь с цифрами.
А еще была Дженна Ланнистер, сестра ее мужа. В первый месяц они с Элией кружили в танце взаимного недоверия, с этой женщиной, которой было двадцать девять, с слабовольным мужем Фреем и юным сыном, после смерти Джоанны это она была леди Утеса Кастерли во всем, кроме имени.
Дженна все же смягчилась к ней, и с того времени они стали довольно близки, пусть и столь отличались внешне – Дженна была высокой, фигуристой, с густыми светлыми волосами, так непохожая на маленькую, худую, темноволосую и смуглокожую Элию. Но они обе были коварны, и Элия была рада, что Дженна одобряла изменения, которые она внесла.
Были также еще два брата Тайвина, Тайгет и Герион. Тайгет был взрывным и легко обижался, но он был огромным мужчиной двадцати шести лет, и великолепным бойцом, и Элия была уверена, что он будет защищать своих близких, как бы они с Тайвином не сердились друг на друга. Она сомневалась, что было легко расти, будучи младшим братом Льва Утеса.
Герион очень напоминал ей Оберина, ему было всего девятнадцать, и он был быстр на смех, не боялся ничего, и насмехался над всем, что видит. Они с Герионом хорошо поладили, но она старалась держаться от него подальше, чтобы не пошли слухи о том, что молодая жена Тайвина предпочитает общество его младшего брата. Она не боялась Тайвина, но понимала, что если Тайвин Ланнистер чувствовал угрозу, он был способен на все.
Круг ее дам состоял из Дорны, Дженны и юной Эшары Дейн, отправленной в качестве наперсницы Элии из самого Звездопада. Она была удивлена, потому что Дейны обычно не путешествовали, не считая сира Эртура, но она подозревала, что матушка поручила Эшаре следить за тем, что происходит в Утесе для Мартеллов. Она могла бы и обидеться предположению, что она могла бы приврать в своих посланиях, чтобы сохранить мир, но Эшара была милой девочкой, а Элии не так скучалось по дому рядом с еще одной дорнийкой.
Были дела по управлению замком. Здесь все шло хорошо. Счета были в совершенном порядке. Слуги делали ровно то, что им велели. Сам воздух замка был наполнен страданием и страхом, и Элия казалось, она задыхается. Она постаралась увидеться с каждым слугой, заверив их, что она ожидает, что они будут выполнять свою работу, и она не будет жестокой хозяйкой, покуда они верны ей и их лорду.
Она сообщила мейстеру Крейлену и септе, присланной в Утес Кастерли, женщине по имени Кендра, что близнецам полагается ходить на их, разные, уроки, и что если они не будут послушны, они имеют право их наказывать. Серсея и Джейме часто часами пропадали в течение дня, и пусть, скорее всего, они делали это просто чтобы поиграть и поотлынивать от учебы, Элия не собиралась позволять им привольно бегать, пока она не знала, где они.
У нее был Тирион, которому был год, и он уже бегал на своих коротеньких ножках – она переместила его в более приятную комнату поближе к его семье и приставила гвардейца к двери, дабы Серсее не пришло снова в голову навредить ребенку. Элия была готова к ссоре, когда Тайвин вернется, но она не собиралась спокойно смотреть, как он жестоко обращается с собственным сыном. Ребенок, казалось, обожал ее, постоянно зовя ее по имени, но она быстро отучила его звать ее мамой или чем-то похожим – иначе у Тайвина случился бы удар.
Даже Джейме ее, казалось бы, полюбил, пусть он и избегал ее, как огня, когда рядом была его сестра. Элия много раз пыталась поговорить с маленькой девочкой, но это было все равно что пытаться урезонить бешеную кошку. Серсея не могла и двух фраз связать без того, чтобы не оскорбить Элию, Мартеллов и весь Дорн, и Элия, в свои семнадцать лет, не имела достаточно терпения, чтобы сносить девчонку. Она добилась, чтобы Серсея соблюдала манеры хотя бы на людях, и не пряталась постоянно с Джейме.
- Они очень близки, - согласилась с ней Дженна, немного хмурясь. – Этого стоило ожидать, со смертью Джоанны, но даже до того они были неразлучны. — Я тоже была очень близка с Оберином, - вспомнила Элия, качая смеющегося Тириона на коленых. – Нас принимали за близнецов, когда мы были маленькими, но… Они едва разговаривают с кем-либо, кроме друг друга, Дженна.
- Я поговорю с Тайвином, чтобы отправить Джейме на воспитание к Марбрандам, - предложила Дженна. – Он дружит с их сыном Аддамом, и Эшмарк всего в двух неделях пути отсюда. Но лучше если я предложу это, а не ты. Он может решить, что ты пытаешься отделаться от его наследника.
Элия мрачно кивнула, а тем временем велела Эшаре, темноволосой и лиловоглазой девочке двенадцати лет, проводить как можно больше времени со старшими детьми Ланнистерами. Может быть близнецы и говорили только друг с другом, но она видела, что Джейме краснеет и стесняется, когда рядом старшая девочка, а его сестра не обращает внимания.
========== Часть 4 ==========
Робарра проснулась рано утром из-за отчаянного звона колоколов, и слуги с гвардейцами носились по коридорам у комнат, которые она делила со своим отцом. Она сонно моргала, выныривая из кровати, натягивая плащ на ее ночную рубашку и выглядывая в окно. Небо было еще темным, но оно начинало бледнеть, что значило, что скоро начнет подниматься солнце. Колокола звенели так громко, казалось, они отдаются эхом по всему замку, что сама комната звенела, и обычно эти колокола значили рождение, смерть или свадьбу.
На долю секунды она подумала, что может быть умер король, и если бы это было так, она ушла бы в септы и каждый день благодарила бы Семерых, потому что тогда ей не пришлось бы здесь оставаться, не пришлось бы выходить за принца…
- Робарра! – Ее отец был мрачен, полуодет, он еще натягивал сапоги, когда ворвался к ней в комнату. – Оставайся здесь, - твердо сказал он. – И не ходи никуда, пока я не вернусь за тобой.