Страсть бесполезна моя и слепа —
Где же дорога к тебе, где тропа?
Маюсь, терзаюсь — мне горько, мне плохо!
Жду, как спасенья, последнего вздоха.
Чем же утешу мое бытие?
Речью «Быть может?..» — Не верю в нее!
Все исчерпаны силы мои, ты поверь,
Отличить не сумел бы я правду от лжи;
Снизойди же, тебя заклинаю теперь:
«Я отчаялся — что мне поделать, скажи!»
Ах, осужденья мне, право, не впрок!
Мне ли не знать, сколь бесплоден упрек!
Как распознаю сейчас: неужели
Нет снисхожденья у юной газели?
Ах, ни надежды, ни отдыха нет —
Ну, а она напевает в ответ:
«Не считай ни глухой ты меня, ни слепой,
Я размыслила, чувства твои оценя:
Уходи же спокойно своею тропой,
День настанет — и ты позабудешь меня».
* * *
Перевод Е. Витковского*
Страстной тоской
Я истомлен, я живу как в бреду;
Где отыщу я покой,
Где излеченье от страсти найду?
Страдание длю,
Ибо — люблю,
Возлюбленной нежной
В страсти безбрежной
Подчиняюсь, и власти не знаю иной —
Пусть владычит она надо мной!
В первый же раз,
Встретившись с ней, я пленился навек;
Исчезает любимая с глаз,
Легок, изящен красавицы бег!
Но — мечту не отдам,
Мчусь по следам,
Прелестной, жестокой,
Ибо глубокой
Страстью — прикован я к ней навсегда!
Пусть победой она столь горда!
Гнев затая,
Слышу, она повторяет со зла:
«Все-таки сила моя
Для укрощенья строптивца — мала!»
Но она — мой султан,
Взоры — воинственный стан,
Косы — райские пущи,
Ароматны, цветущи, —
Стала моим властелином она,
И во благо мне рабская доля дана.
Только придет,
Знает, что всякий — послушен вполне;
Ниц упади же, народ, —
Кто устоит — пострадает вдвойне!
Душу дольше не рань,
Юная лань,
Дай место надежде
В сердце, доблестном прежде,
Ты глядишь на меня, словно звезды с небес
Нет на свете подобных чудес!
Достанет ли сил,
И опишу ли ее красоту?
Для сравненья — не хватит светил,
Всех, что ночами грядут в высоту!
Будь поласковей впредь,
Не дай умереть, —
И, с пустою победою,
Что поделать, не ведая,
Знаю, молвила матери нынче она,
Растревожена и смущена:
«Честность храня,
Ведаешь ты, никогда не солгу:
Но смотри, как влюблен он в меня, —
И отказать я ему не могу!»
* * *
Перевод Е. Витковского*
Лишь однажды увидев такую красу,
Я всегда ее в сердце несу.
К сердцу теперь обращаюсь, к уму:
Коль за утехой пойду, то к кому?
Лишь говорю: «Я устал от страданья»,
Спрятать ли слезы, сокрыть ли рыданья?
Кто сумел бы хранить осторожность, любя?
Утешением я выбираю тебя.
Где утеху рассудку искать моему?
У нее ли? В родном ли дому?
Дома не стало теперь у меня,
Но говорю я: «Не мсти, о родня!»
Нежный румянец горит на ланитах
Милой, — вовеки Аллах да хранит их!
Что за дивное зрелище видится мне,
Если встречу тебя — иль в бреду, иль во сне!
Я пытаюсь сказать: «Ты очей моих свет!» —
Только злобу встречаю в ответ.
Все же — и солнце ты мне, и луна,
Жизнь без тебя беспросветно черна;
Будь я себе безраздельным владыкой,
Я не терзался бы скорбью великой,
Я бы всем пренебрег, чем в былом дорожил,
Пред твоими стопами я сердце б сложил!
Сколь коварно умеешь ты в сети завлечь,
Сколь твоя обольстительна речь!
Ты — красоты беспредельной залог,
Ты — средоточье, и ты же — итог.
Долг бесполезен, коль в должную пору
Не возвратили его кредитору:
Так что жизнь мою ты вместо долга возьми
И прости пред Аллахом меня, пред людьми!
Нет запрета мечтам, и никто, никогда
В них нимало не видел стыда,