На следующий день мало кто мог сказать, сколько длился спонтанный праздник. Необыкновенные искорки все же растаяли. А поскольку главный виновник торжества уже спал возле ведра с пивом, народ разошелся, все еще пребывая в блаженном настроении. Что и говорить, странный и неприветливый городок впервые за его многолетнее существование посетило настоящее счастье, отодвинуло на задний план домашние хлопоты, страх за свою жизнь и за будущее своих детей. Впервые люди на его площади веселились и танцевали, сбросив с плеч тяжкий груз насущных проблем. И все благодаря удивительному животному, показавшему, что жизнь продолжается даже тогда, когда, казалось, умерла и надежда.
Сон ушел. Коля открыл глаза и лениво потянулся. Сегодня он отлично выспался и чувствовал себя отдохнувшим, несмотря на то, что в песнях и танцах провел почти всю ночь. Адамар посапывал где-то рядом. Странно, но он совершенно не помнил, как сюда добрался. И вообще мало себя помнил с того самого момента, как его коснулись необыкновенные искорки единорога. Кстати. Он резко встал, озираясь.
– Аргент! – крикнул он, совершенно не заботясь, что может разбудить спокойно почивающего мага. – Аргент! Где тебя носит?
'Тууут я', – вдруг раздалось в голове.
– Где?
Ответ запаздывал, а потому Коля выглянул из шатра. Единорог лежал прямо у входа, спрятав голову между копытами.
-Да уж зажег ты вчера. Плохо, да? – на несчастное существо нельзя было смотреть без сочувствия.
'Что. Что я спалил?' – неохотно заворочались слова.
– Да не спалил, а зажег. Ладно. Может, тебе водички принести, а?
Видимо, говорить единорогу удавалось с трудом, а потому Николай счел его молчание знаком согласия и отправился искать ведро, чтобы наполнить его водой.
После того, как Аргент осушил с десяток литров живительной влаги, он почувствовал себя лучше. По крайней мере, смог поднять голову и говорить без длительных пауз.
– Ты что вчера учудил? Зачем на площадь поперся? – юноша уселся напротив.
'Так мне скучно стало. Вы там о высоких материях беседуете, а мне что? Пропадать? Занялся я исследованием городишки. Набрел на площадь, а там мужик сидит, пиво разливает. Ну, думаю, глотну, чтоб время скоротать'.
– Подожди, так уж тебе прям сразу и налили? Обычной коняге, да?
'Я обладаю волшебными чарами, мне все угодить стараются. Разве не заметил?'
Пока Коля чесал затылок и думал, по собственному ли желанию он только что принес Аргенту воду, тот продолжал рассказ.
'А потом мне весело стало. Думаю, что за город такой угрюмый, дай покажу, что значит настоящая жизнь. Ну а дальше ты все видел'.
– Ясно. Мне только одно непонятно. Что за искры из твоего рога посыпались? Ничего не помню, кроме одной радости.
'Искры. О…' – похоже, для единорога сказанное тоже стало открытием. Он замолчал, снова закрыл голову копытами, а потом нехотя протянул, – 'искры… мы их используем во время… брачных игр, чтобы произвести впечатление на самку… соблазнить ее короче… не знал, что на людей они действуют тоже', – и пристыжено замолчал.
– Брачные игры? – вытаращился на друга Николай, а потом расхохотался. Да так, что из шатра вылетел разбуженный Адамар.
– Что случилось? – он пытался пригладить топорщащуюся в разные стороны бороду и одновременно протереть глаза. – Что такое?
Однако Коля не мог остановиться, он смеялся до слез, выдавливая из себя:
– Брачные игры… Аргент… Ну учудил… Хорошо, что все только танцевать захотели!
– А что, собственно, случилось? – поинтересовался ничего не понимающий Адамар, наблюдая, как юношу скрутил очередной приступ смеха.
Видя, что на его вопрос никто отвечать не собирается, маг вдруг твердо произнес:
– Вы тут смеетесь, а время не ждет. Вам надо было покинуть Карпус еще вчера, а сейчас близится опасная граница, когда вы, Кайл, можете не успеть отыскать Зориана.
Как бы ни хотелось Коле и дальше блаженно сидеть возле единорога, прорицатель говорил истину. Веселье закончилось.