Инквизиция.
Вздумай, кто-нибудь из моих людей не там открыть рот, и через несколько часов по Тихомирску поползут слухи, что Глава Рода он Сворт — одержимый. А это означало только одно — мне придётся бежать, а на мой след встанет Инквизиция Церкви Святого Аарона. И этого мне допускать было никак нельзя.
И выход теперь был только один.
Прошагав по широкому коридору, я вышел в просторный холл, где уже собрались все те, кто мне был нужен.
Константин Арнье, парни, которые были со мной на заводе, сейчас переминающиеся с ноги на ногу, Георг со своей семьёй, ещё не знающий, кому он будет присягать, прислуга…
— Я приветствую всех собравшихся, — произнёс я, сам удивившись тембру своего голоса, отразившегося от высоких потолков.
«Ну тебя же должны слышать», — хмыкнула Миа, а я понял, чья это работа.
— Приветствуем, господин барон, — нестройно поприветствовали меня мои люди. Мои. За которых я несу ответственность.
— Вы все знаете, для чего я вас здесь всех сегодня собрал! Поэтому я прошу тех, кто несогласен с моим решением…
«Выйти из строя?», — противно захихикала Миа.
«Замолчи, пожалуйста», — мысленно прошипел я.
— …удалиться из этого помещения. Все несогласные получат расчёт в течении часа, после чего покинут пределы моего родового поместья! Я вас слушаю! — пророкотал мой голос.
Сейчас все видели перед собой Главу Рода. Несовершеннолетнего, но уже способного постоять за себя и своих людей. И сёстры были тому подтверждением.
Не прозвучало ни одного звука.
Уши не заткнёшь, а глаза не зашьёшь, поскольку прислуга прекрасно видела наше возвращение. Прекрасно видела тела, которые вытаскивали из «Зонала», прекрасно чувствовала гарь и порох, которыми пропахли бойцы. А ещё она видела девочек. Моих живых девочек, которых я в целости и невредимости привёз домой.
Сейчас они наблюдали перед собой Главу одарённого. Главу, который отныне будет решать их судьбы, предоставляя покровительство и защиту их семей, взамен на их жизни и верность до гробовой доски. Они знали, что Глава позаботится о них.
И они были согласны, поскольку служить Роду — есть привилегия, дарованная не каждому. Это величайшая ценность, которую я сейчас использовал просто для того, чтобы закрыть рты. И это было неправильно!
Но сейчас это было просто необходимо!
— Я, как Глава Рода, клянусь… — сжав в руке кинжал, я резко выдернул его, демонстрируя чистоту лезвия.
Но взгляды были прикованы отнюдь не на кинжал. Все смотрели мне под ноги. Туда, где сейчас густыми каплями на мраморную плитку из прорезанной до кости ладони лилась кровь их будущего Рода.
Рода он Сворт.
Глава 3
— И что мне теперь с тобой делать? — прищурилась Малика он Фарен, сидя на краешке кресла. Идеально прямая осанка ещё ничего не значила. Я прекрасно знал, что даже из такой неудобной позы она моментально может ринуться в атаку.
— Ничего, — беззаботно произнёс я, взяв в руки чашку, исходящую ароматом отменной «арабики» из прошлого мира. Как этот сорт называется здесь, я не имел ни малейшего понятия. — Да вы и не сможете ничего мне сделать.
— Ты в этом уверен? — глаза Малики сузились ещё больше, а сама Наставница подобралась, словно готовая к броску кобра.
Сейчас мы сидели в гостиной. Понятно, что её верная ученица всё доложила Наставнице, которая тут же примчалась, узнав все детали из первых уст. Да ещё какие детали…
— Абсолютно, — кивнул я, поставив чашку, не донеся её до столешницы.
С удивлением посмотрев на парящую в воздухе чашку, Малика перевела взгляд на меня. Я же просто закатил один рукав, после чего сделал то же самое со вторым, продемонстрировав, что блокиратора нет ни на одной из рук. Было приятно наблюдать за расширяющимися глазами Наставницы, которая старалась демонстрировать собой вселенское спокойствие. И тут её маска дала трещину.
Этого было достаточно, чтобы Малика тут же атаковала.
Её выпад не стал для меня неожиданностью, поскольку к чему-то подобному я уже готовился. Вернее, мы готовились.
Клирик только только поднимала руки, формируя из чистого света длинное копьё, а я уже перетёк из кресла вплотную к ней.
— Замри! — прошипела моими устами Миа, приставив свой коготь к горлу Малики. Вторая рука сжала световое копьё клирика, заставив его распасться на составляющие. — Одно движение, и ты сможешь дышать свободней. С дырой в горле!
Это был первый раз, когда в глазах Малики я увидел панику и обречённость. Которая тут же сменилась мрачной решимостью.