Вот она, разительная перемена, когда Королевский Прокурор наконец-то нашёл то, что достойно его слуха. То, что и правда для него важно. Разноцветные глаза оторвались от созерцания окна и обратились ко мне, буквально выжигая во мне дыры.
- А подробнее?
Я быстро изложила в фактах, что произошло, на что получила не очень охотный ответ:
- Такие случаи были уже, правда в нескольких других городах.
- Нашли источник?
- Нет, - совсем недовольно сообщил Каэн, - просто всё прекращалось в один момент.
- Вот как… А дети?
- Погибали чаще всего или пропадали.
Тогда снова скоро все исчезнет, и Шон тоже…
- Я понимаю, что вам, Андетта, не терпится влезть в это, потому что эти дети вам дороги, - прокомментировал мой грустный вздох прокурор, - но оставьте это тем людям, которые уже этим занимаются. А все, что вам нужно делать – это, как и обычно, выполнять свою работу, и, ах да, - острый взгляд, - не мешать им.
- Я пытаюсь помочь им, а не мешаю.
- Если в связи с вашей помощью, нужно спасать – вас, то мешаете, потому что…
- Тогда не нужно мешать мне спасать их самой. Знаю я их работу.
- Мисс Вальрис, вы не понимаете...
- Нет, это вы не понимаете. Для них и для вас это просто... Дети. – Я взмахнула руками. - Какие-то там, где-то там. Вы не понимаете. Это мои друзья, и они люди, у них есть семья, друзья, сестры, братья, которые в любой момент могут оказаться следующими. Они также, как и вы, боятся за своих родных. Но в отличие от них, мы с вами сидим в теплых квартирках, где еда, вода и деньги, любой за нас заступится, а они ночуют в подвалах без малейшей защиты и надежды на спасение. Так что пока ваши сотрудники будут заниматься этим, большинство из них отправится к праотцам. А вы...
Я закрываю рот и набираю в грудь побольше воздуха, и мысленно посыпаю пеплом голову. И да, собираю вещи на выход. Молчание, в котором становится некомфортно просто физически, наконец, разрывается его словами:
- Я ценю ваше усердие, Андетта, но у каждого своя работа: вы занимаетесь одним, другие – другим. Это первое. Второе, мы не можем спасти всех, как бы не хотели.
Ух ты, пронесло, кажется… Думала, будет хуже.
- Всегда есть кто-то важнее?
- И это тоже.
- Я могу идти?
- Идите, мисс Вальрис. И еще… - Я замерла, не глядя на него. - После обеда вы мне не понадобитесь, и если у вас была такая сложная ночь, идите домой и поспите.
Как мило с его стороны. Прям сама галантность.
- Спасибо, но я не могу.
- Вы решили продолжить охоту?
Я с удивлением увидела на его губах улыбку, рука потянулась к артефакту, но я остановила себя.
- Мне нужно уехать… ммм…. По делам. Очень важная встреча.
Его взгляд снова стал прикован ко мне.
- Свидание?
Признаюсь, когда тебя спрашивают это так же легко, словно это банальный вопрос про погоду, это так… я вдруг смутилась его прямоте. А может, вспомнив профессора, жадно пожирающего меня глазами.
- Не отвечайте, по вам и так видно. – Ответил мистер Астольф довольно спокойно, казалось, на его лице не дрогнул ни один мускул. Однако атмосфера в кабинете как-то сразу сменилась и стала неуютной, разноцветные глаза сосредоточились на меня, а насмешливый голос тут же вопросил:
- Неужели вы решили вспомнить об истинном женском пути и наконец-то найти себе мужчину?
Я вежливо улыбнулась ему, как всегда решив промолчать на счёт этого «истинного» женского пути. На сколько он истинный ещё под вопросом, как по мне. Кто сказал, что женщина должна быть именно такой? И кому она собственно должна и сколько? Непонятно. Точнее, не так. Даже если и должна и известно кому и сколько, конкретной одной женщине в этой роли некомфортно, и вовсе не хочется закапываться в эти семейные милые дела. И эта женщина – я, к сожалению. Как только эта мысль пронеслась в моей голове, часть меня тем же насмешливым тоном уточнила: если эти мысли не просто глупая фраза, может это часть него, его кредо, он так живёт и верит в это, и в лучшей линии моей жизни, где он все же оттает, смогу ли я смириться с этой навязанной ролью?
- Но я никогда и не была против этого, - вдруг отозвалась я, пребывая все еще в своих мыслях. - Просто должен появиться нужный мне мужчина. Потерпите ещё немного, и я уйду на покой рожать карапузов.
Что я сейчас сказала? Я настолько погрузилась в то несуществующее будущее, где Каэн Астольф, стоя на одном колене, делает мне предложение, а я гадаю, как и где мы будем жить вместе, что абсолютно не осознавала ту фразу, которую сама же и произнесла. Откуда она взялась вообще в моей голове? Я и правда так думаю: что появится «нужный» мужчина, и словно волшебный ключик, отопрет во мне желание сидеть дома безвылазно и обсуждать моду на рукавах в рюшах? И если эта безумная мысль уже есть в моей голове, то с чего я решила, что именно данный экземпляр мужского пола подходит на роль ключика?