машины!
– Всякому – полметра
креп –
де-шина… –
Ахают.
Охают.
Бурлят, как шквал.
Весело взбираются в зенит
вкруг
хал.
Тучи в багреце.
Зарева над городом.
Мир во человецех
зрим
и весом.
Груди распирает
ликующая гордость,
Очи оловянные ходят колесом.
И, обозревая с муляжного Олимпа
Красную Гоморру
кругом,
впереди –
Чувствует каждый: красная лампа,
Весь мир озаряя,
горит
в груди.
III. КАРНАВАЛ
Громыхают в метро
Толп
Воды.
Единицу – людской
Мчит
Вал.
Заливаются вниз
Все
Входы,
Лабрадор и оникс
Всех
Зал.
А снаружи – в огнях
Мрак
Улиц,
Фейерверком залит
Весь
Мост,
Каждый угол гудит,
Как
Улей;
У любого кафе –
Свой
Хвост.
У зубастых, как пасть,
Врат –
Флаги,
Благосклонная власть –
Щит
Рас, –
Чтобы выше стал взлет
Пен
Браги!
Чтоб упился народ
Хоть
Раз!
С цитадели взвыл горн;
Бьют
Бубны;
Каждый весел и сыт,
Как
Крез…
Нарастает валторн
Гром
Трубный,
Ксилофон свиристит,
Как
Бес.
Клубы – настежь. Открыт
Бар
Каждый.
Говор – шумен и груб.
Смех –
Прян.
Хохот женщин томит,
Жжет
Жаждой;
Всякий – близостью губ
Чуть
Пьян.
За кварталом квартал
Льет
Реки…
Крепче мни, карнавал,
Свой
Хмель!.. –
Вихрем лент серпантин
Бьет
В веки,
Перезвон мандолин
Вьет
Трель.
Балалаечный строй –
Лад
Мерный –
Поднимает пуды
Ног
В пляс…
Эта ночь – вихревой
Час
Черни,
Афродита Страны!
Твой
Час!
Очерк лиц омертвел:
Лишь
Маски:
Тот – лилов, этот – бел,
Как
Труп…
Переходит в гавот
Ритм
Пляски,
Тарахтит весь гудрон
В такт
Труб.
Мчится с посвистом вихрь
Вкруг
Зданий,
Но тиха цитадель,
Как
Гроб,
Только в тучах над ней
Бдит
Знамя –
Солнце ночи и цель
Всех
Троп.
ГИПЕР-ПЭОН
О триумфах, иллюминациях, гекатомбах,
Об овациях всенародному палачу,
О погибших
и погибающих
в катакомбах
Нержавеющий
и незыблемый
стих ищу.
Не подскажут мне закатившиеся эпохи
Злу всемирному соответствующий размер,
Не помогут –
во всеохватывающем
вздохе
Ритмом выразить,
величайшую
из химер.
Ее поступью оглушенному, что мне томный
Тенор ямба с его усадебною тоской?
Я работаю,
чтоб улавливали
потомки
Шаг огромнее
и могущественнее,
чем людской.
Чтобы в грузных, нечеловеческих интервалах
Была тяжесть, как во внутренностях Земли,
Ход чудовищ,
необъяснимых
и небывалых,
Из-под магмы
приподнимающихся
вдали.
За расчерченною, исследованною сферой,
За последнею спондеической крутизной,
Сверх-тяжелые,
транс-урановые
размеры
В мраке медленно
поднимаются
предо мной.
Опрокидывающий правила, как плутоний,
Зримый будущим поколеньям, как пантеон.
Встань же, грубый,
неотшлифованный,
многотонный,
Ступенями
нагромождаемый
сверх-пэон!
Не расплавятся твои сумрачные устои,
Не прольются перед кумирами, как елей!
Наши судороги
под расплющивающей
пятою,
Наши пытки
и наши казни
запечатлей!
И свидетельство
о склонившемся
к нашим мукам
Уицраоре, угашающем все огни,
Ты преемникам –
нашим детям –
и нашим внукам –
Как чугунная
усыпальница,
сохрани.
1951
О ТЕХ, КТО ОБМАНЫВАЛ ДОВЕРИЕ НАРОДА. Триптих
1
Грудь колесом, в литой броне медалей.
Ты защищал? ты строил? – Погляди ж:
Вон – здание на стыке магистралей,
Как стегозавр среди овечек – крыш.
Фасад давящ. Но нежным цветом крема
Гладь грузных стен для глаз услащена,
Чтоб этажи сияли как поэма,