– Ты совсем сумасшедший, милый. Это наряд для вечернего коктейля, в лучшем случае, а не для утреннего выхода в город.
– А мне нравится. Впрочем, в город можешь идти в чем хочешь, а завтракать уж придется в этом…
Солнце оторвалось от края океана, и хрустальные призмы потолка засияли красными, синими, золотыми искрами.
– Ну, хорошо. Выряжусь, как дама полусвета. Только в награду за твой героизм в борьбе со стихиями. Однако до завтрака еще минимум три часа, и я бы хотела просто погулять по набережной.
– Думаешь, это лучший вариант? Можно придумать и поинтереснее…
Легкая эйфорическая волна, будто после пары бокалов шампанского натощак, продолжала нести меня, и держался я с Аллой неожиданно раскованно, раньше так не получалось, стиль общения и пределы допустимого поведения не явно, но твердо определяла она.
Чтобы убедиться в достигнутом и развить успех, я потянул ее к себе за длинный конец пояса. Одинарный узел легко распустился. Алла, тоже удивленная сменой ролей, уронила с плеч халат.
…Мы ведь с ней впервые оказались по-настоящему одни после года разлуки в приличном номере с широкой и чистой постелью, а не в сыром и душном бетонном бункере, и сама Алла была отдохнувшая, вымытая в ванне со всякими ароматическими и смягчающими кожу солями и шампунями, а главное – не сковывал ее тяжелый многодневный стресс.
Я и не помню, когда последний раз испытывал нечто похожее. Есть особое упоение в том, что женщина, обычно холодновато-сдержанная, удерживающая на расстоянии одним лишь коротким взглядом, вдруг теряет голову, погружаясь в сумрачную пучину страсти и инстинктов… То тяжело дышащая, одновременно агрессивная и покорная, шепчущая бессвязные ласковые слова и жаждущая их, то бессильно распластавшаяся на смятых простынях, едва отвечающая на поцелуи мягкими губами, и вновь, после короткого отдыха, жадно требующая новых изощренных, мучительно-сладостных ласк…
В такие моменты почти невозможно представить эту жрицу любви другой, надменной, строго и элегантно одетой, когда сама мысль об обладании ею кажется кощунственно-абсурдной. Потом, опираясь спиной о высоко взбитую подушку, заложив руки за голову и глядя в окно на затягивающие горизонт тяжелые темные тучи, она будто в шутку спросила:
– А может, лучше вообще никуда не ходить? Нам, кажется, и здесь не так уж плохо. Закажем завтрак в номер…
– И обед, и ужин…
Я вообще-то могу представить себе и такой способ проведения отпуска, но сейчас хотелось несколько большего разнообразия. За стенами как-никак Гонолулу, а не осенняя Вологда.
Вот и пришлось напомнить Алле о ее недавнем желании.
Наверное, лучше бы я этого не делал.
Пока мы сумели наконец выйти на улицу, погода окончательно испортилась. Западный ветер – отголосок пронесшегося над океаном тайфуна – пригнал густо пропитанные водой тучи, и по набережной нам гулять не пришлось. Первые крупные капли перешли в ровный, звенящий и шелестящий дождь.
От горячих плит тротуара поднимался пар, океан, только что густо-синий, приобрел тусклый оловянистый блеск.
Зато очень уютным оказалось кафе на крыше нашего отеля… А уж вид из него открывался абсолютно сказочный.
За завтраком она попыталась было осторожно завести разговор о наших планах, но я сразу понял, к чему она клонит, и достаточно твердо пресек эту тему.
В любом случае сегодня такой вопрос не стоит. Пятьсот миль штормового океана – надежная гарантия от неприятных встреч. Отдыхай и развлекайся, как подобает здесь и сейчас. Все прочее – не твоя забота. Мужчина знает, что говорит…
Не знаю, насколько убедительными показались ей мои слова, но она кивнула, улыбнулась и слегка погладила меня по щеке.
Выбор блюд шведского стола не оставлял желать лучшего, тем более что все было оплачено заранее, и мысли о печальном состоянии наших финансов не омрачали гастрономических утех. А выдержанный в иронической манере рассказ о моих похождениях среди звезд окончательно вернул нас в безмятежное прошлое.
Да и дальнейшее будто бы подтверждало мой утренний оптимизм. Я уже как-то отмечал, что теория вероятности имеет целый ряд канонических постулатов, в том числе и такой: при достижении определенной концентрации маловероятных событий процесс входит в режим автоколебаний, и исключения становятся правилом.
Жаль только, что неизвестен алгоритм, включающий этот механизм, да вдобавок история учит, что подобные флюктуации редко заканчиваются благополучно. Взять того же Поликрата с его пресловутым перстнем.
Часа через полтора дождь прекратился. Выглянуло солнце, и мы отправились на пляж. Накувыркавшись в волнах всемирно знаменитого прибоя, я оставил Аллу нежиться на коралловом песке и отлучился в ближайший бар освежиться пивом.