4 июня. Радуюсь за Вас, дорогой Борис Николаевич, что ничто не может Вас обезнадежить… Понимаю, что в такое время писать «радостен, восторженно радостен» Вы можете только человеку, который знает Вас так, как я. Но все-таки, быть может, есть еще и сепаратная, мне не ясная сразу причина, что Вы как-то особенно дважды подчеркнули последнюю фразу Вашего письма: Но мне хочется написать это Вам, именно Вам.
Передайте мое искреннее соболезнование Вашей матушке. Обнимаю Вас. Христос с Вами. Когда оправитесь, пишите. Горячо любящий Вас
P. S. Я беспокоюсь о том, достаточно ли у Вас средств к жизни??..
36. Метнер – Белому
Дорогой Борис Николаевич! Получили ли Вы мое письмо[718], в ответ на Ваше последнее? Что Вы умолкли – понятно, но почему молчит Алексей Сергеевич[719] – не понимаю. Быть может, он не получил моего последнего письма, отправленного в ответ на два его последних?[720] И Вам и ему я писал по городскому адресу. – Получил сегодня майскую книжку Нового Пути. Набросился на Вечное Возвращение[721]. «Если ты проникнешься этою своею мыслью мыслей, она переменит тебя»; «Те, кто в нее (в мысль о вечном возвращении) не уверуют, должны в силу своей природы, в конце концов вымереть»; «уцелеет лишь тот, кто считает свое существование способным к такому вечному повторению»[722]. Подчеркиваю то, что mutatis mutandis[723] сказано мною Вам в последнем письме. Мысль о равной по крайней мере зависимости мысли от факта и факта от мысли, а тайное чаяние, что последняя зависимость, пожалуй, и довлеет над первой, казалась мне моим Hirngespinnst’ом (мозговым сплетением, пряжею: любимое выражение Канта). Невыразимо рад, что встретил ее у Ницше… Ведь в этой мысли узел субъективного и объективного связан сухо, безо всякой поэзии, что имеет свою ценность.
19 июня. Отложил в сторону это письмо, так как у меня гостил Коля, а потом и отец…[724] Несмотря на крайне неблагоприятные обстоятельства, о которых я не стану распространяться, Коля не только разрабатывает прежние темы, но и создает новые. Вероятно, выйдут одновременно две сонаты под одним opus’ом, каждая из четырех частей[725]; первая, из которой Вы знаете, кажется, только третью часть (гимн Дионису), и вторая – «наша». Альбом вышел целиком; но продаются пьесы и отдельно. – [726]
Дорогой Борис Николаевич! Я очень устал и взволнован от пребывания и отъезда Коли… Поэтому простите меня великодушно, если я ограничусь весьма немногим в этом письме… Я получил письмо от Алексея Сергеевича. Он пишет, что Вы не поступите на филологический факультет, а будете искать занятий[727]. Это крайне огорчает меня. Именно Вам необходимы тиски образования разностороннего строгого. Обещайте мне, по крайней мере, самостоятельные занятия языками древними и немецким, а также упорным чтением Канта в подлиннике, хотя бы по две страницы в день… – Настоящее окружающее я могу характеризовать след<ующими> стихами Гёте, которые разобрать Вам поможет гостящий у Вас Петровский:
720
Метнер подразумевает свое письмо к Петровскому от 26 мая 1903 г. (РГБ. Ф. 167. Карт. 16. Ед. хр. 7) – ответное на письма Петровского от 28 апреля и 18 мая 1903 г. (Там же. Ед. хр. 26).
721
Подразумевается публикация:
726
Первая гранка (раздел «Смесь») – сообщение, заимствованное из франкфуртской газеты, о «настоящей чертовщине» с участием 772 человек, проводивших 1 мая на Бломсберге Вальпургиеву ночь. Вторая гранка – сообщение: «По рассчетам астрономов, вифлеемская звезда, которая привела сначала к яслям Иисуса Христа, появится снова на небе в 1910 или 1911 годах. Звезда эта – блестящая комета. Она появлялась уже 23 раза».
727
В письме к Метнеру от 9–14 июня 1903 г. А. С. Петровский сообщал: «Б. Н. теперь не поступит на фил<ологический> факультет, а будет искать занятий» (РГБ. Ф. 167. Карт. 16. Ед. хр. 26).