Андрей Белый

Смешивая методы, получаем «ни то ни се — ни Богу свечки, ни черту кочерги».

Как же я должен рассматривать физические феномены спиритизма? Если это мое переживание,т. е. если я применяю к ним психологический метод (по существу мистический), мне совершенно безразлична вся эмпирическая сторона спиритизма (в узком смысле), и я прямо вступаю в сношение с духами высшего порядка, раз я сын Божий, брат Христов. Пророческие голоса, слуховые галлюцинации Иоанны Д’Арк [975] ведь были осмысленны(они касались судьбы Франции) — на что мне хамики, за что меня сажают в спиритизме сперва в лакейскую с существами низшимисравнительно со мной? Да и наконец, что это за деление духовна высшие и низшие — на чем оно основано? На духовном созерцании, на откровении: но тогда результаты откровения непримиримы с необходимым в начале эмпиризмом,ибо в одном случае физический феномен является действием моей психической работы, а в другом моя работа истолкованияфеномена является действием самого феномена. То, что в одном случае причина, в другом действие. Закон причинности в обоих методах навыворот. Применяя к одному и тому же феномену одновременнооба метода, получаю следующее: {причина → действие, действие ← причина} [976]сокращая, получаю полный нульв смысле объяснения. Отсюда моя теоретическая боязнь смешения методов, ибо это есть серединная серость, черт с насморком, круглое ничто.В этом же смысле смешение методов есть одно из проявлений хаоса: « iсh liеbe  есть des oranges » — вот это чтó; но часто специально знающие цикл одних методов поймут «я люблю»,другие «есть»,третьи «апельсины».Одни построят на «я люблю»теорию, другие на «есть»,третьи на « апельсины». Вот тут-то и происходит смешение, полная путаницав разумном отношении к спиритизму (я не о мистическом), и так как Ты мне писала, объясняя, то я и отношусь к объяснению с единственно возможной в этом случаеточки зрения: логической. Говоря о «хаосе», говорю с формальной точки зрения. Говоря с иной точки зрения, так понимаемый хаос, конечно, связан с иными руслами хаоса (проявления хаоса весьма разнообразны, но они объединимы в самой общей формуле, и эта формула — смешение методов). И поэтому весьма возможно, что я писал Тебе о разных проявлениях хаоса для краткости, а может быть, и небрежности, называя их прямо хаосом.Прости.

Итак, смешение методов недопустимо ни с научной, ни с мистической точки зрения в спиритизме, а Ты пишешь: «Открывается в спиритизме длинный ряд ступеней познания».Что ты здесь разумеешь под познанием? Какое познание? Разумное? Но в таком случае, как бы ни был велик ряд ступеней этого познания, он должен быть объединен методом, для того чтобы я мог непогрешимо (со всех точек зрения) согласовать первоначальные данные познанияс конечными.Далее Ты поясняешь, что физические феномены — первая необходимая ступень.Стало быть, дальнейшие ступени — психические переживания. Но из вышесказанного это невозможно без смешения методов, т. е. без хаоса, серединности.В одном случае познаниепонимается в одном смысле, в другом случае — в совершенно ином, и совместное объединение этих « познаний» без основательного знакомства и творчества в «области теории познания»(самая сериозная область философии) невозможно, ибо между этими познаниями есть некоторая коренная разница.Я могу 100 лет упражняться в области феноменов материализации, стуков и т. д., и все же ни на шаг не подвинусь в произвольном творчестве их и управлении ими (теургизм). Если же физические феномены рассматриваются, как объективные, а не моими переживаниями вызванные, то они тотчас подпадают под рубрику неизвестных доселе законов природы; и в этом случае я не могу смешивать методы и давать внутреннее объяснение тому, что без сомнения объяснимо и научно (т. е. относительно, но зато точно в своей относительности). Зачем тогда в изучение фактов вмешивается с научной точки зрения проблематическое и недоказуемое существование духов.В современной психологии и философии нет и помину о тех взглядах, которые душе приписывают значение абсолютной субстанции. И вдруг еще: «Духи средние, высшие, низшие»? Ведь это равносильно фетишизму?

А раз выступает на сцену вера в духов, наука складывает руки, ибо для нее все это — туманная, давно потерявшая смысл фантазия. Но и мистика не может согласиться с необходимостью внешних феноменов. Ни Христос, ни Будда, ни пророки не устраивали сеансов, а если и производили чудеса, то они имели явно прообразовательный смысл, т. е. были символами,а не феноменами [*]: во всяком случае, все это внутренние факторы, и значение феноменальной реальности их третьестепенное ( «Род лукавый, род прелюбодейный, чудес просите и чудеса не даются вам») [978]. Важно, что чудеса-символы-галлюцинации происходили вдруг без сеансов, без преднамеренности.Не нужно бояться слов самогипноз, галлюцинацияв применении к чудесам,ибо «теория познания»,столь суровая к некоторым сторонам спиритизма, дает основание полагать, что методы наук, приводящие к теории гипноза и галлюцинации, сами суть только галлюцинации.Мир символических, прообразующих,а также преобразующих(чудес) деланий освобождается, но эмпирическая сторона спиритизма разбивается вместе с научными методами, как одна из наук в зачаточном состоянии.

Дорогая Нина, еще раз пойми меня: безусловно я не нападаю на спиритизм,верю, что Ты, вкладывая везде спиритуалистическую подкладку, разбираешься, и для Тебя, конечно, безопасен спиритизм; в данном случае я нападаю на формальную сторону спиритизма, поскольку он сам в себе довлеющее направление,отделенное от общерелигиозного русла своей эмпирической подкладкой.В данном случае мои нападки не существенны, а формальны ( и с этой стороны безусловно правильны); основания их, в общем, те же, что и основания моих нападок на теософию,которая, будучи тоже замкнутым направлением, претендует на какие-то общелогические основания, не желая считаться с тысячелетней кристаллизацией логики в науке и философии. Оба направления, противопоставленные друг другу, хаотичны благодаря смешению методов.

Остается сказать нечто об «офицерах».Еще Декарт был офицером [979]; а ныне очень много молодых и старых военных, получивших солидное научное образование, и я не вижу оснований с военным мундиром непременно соединять глупость или необразованность.

Но довольно, довольно, Ниночка. Прости меня, я слишком многое написал. Мне хотелось только показать Тебе, что я 1) все-таки прав, теоретически настаивая на разделении методов, и что Ты не совсем верно поняла основания моих нападок, 2) я нисколько не заражен скепсисом, в знак чего поручаю духам ветра осыпать Тебя моими поцелуями.

Милая, милая, — все это несущественно. Люблю, молюсь, радуюсь на Тебя. Целую Твой образочек.

О, какая радость мне увидеть Тебя, милая, милая.

Заглянуть в Твои глаза, и без слов улыбаться, улыбаться…

Милая.

Христос с Тобой — Он с Тобой, и я спокоен.