— Поедем ко мне на дачу, хорошо проведем время!
В покачивающемся вагоне пригородной электрички Ростов — Шахты девушка взглянула на него оценивающе.
— А ты заплатишь?
— Разумеется.
Поначалу он вроде бы не убедил ее, но вскоре взгляд его спутницы изменился. Он без труда отгадал ход ее мыслей: у этого высокого, седого, унылого типа, который годится ей в отцы, должно быть, есть чем расплатиться.
— Бутылку поставишь?
— Конечно, за кого ты меня принимаешь?
Он немало повидал таких бедолаг, готовых отдаться за стакан водки. Во время процесса судья Акубьянов спросил у него:
— Подсудимый, как вам удавалось уговорить женщину последовать за вами в безлюдное место?
— Уговорить? Да надо было только пообещать бутылку!
Девушке из электрички было не больше-семнадцати лет. Он едва не проворонил ее, еще немного — и вернулся бы ни с чем. Он прочесывал вагоны, разгоряченный, как бывало всегда, когда отправлялся «на охоту». И наконец, углядел ее в тамбуре между двумя вагонами. Заурядная молодая девчонка, не слишком опрятная, с грязными рыжими волосами. Типичная бродяжка. Наверное, сбежала из дому. Она курила, прислонившись к двери.
Он мгновенно успокоился и смог завязать разговор. Возбуждение не покидало его лишь до тех пор, пока он не находил добычу. После этого он действовал холодно и расчетливо.
Они вышли на станции Казачьи Лагеря. Пассажиры видели удалявшуюся фигуру вполне обычного человека с коричневой сумкой или портфелем в руке; с ним рядом — молодая девушка. Они шли не меньше четверти часа, пока не достигли подлеска. А потом…
Труп Ольги Куприной, забросанный желтыми листьями и комьями влажной земли, был обнаружен в полутора километрах от станции. Тело буквально изрешечено ножевыми ударами. У девушки были отрезаны язык и один сосок, изуродован низ живота.
Мальчика Алешу он встретил в видеосалоне. В 80-е годы советские люди открыли для себя видеомагнитофоны. Наиболее предприимчивые и располагавшие достаточными средствами устраивали у себя полуподпольные залы, где крутили западные фильмы. Наибольшим успехом пользовались «Рэмбо» с Сильвестром Сталлоне и, конечно же, эротические фильмы. Последние отличались, главным образом, тем, что обещали куда больше, чем показывали, и Чикатило не составило труда уговорить Алешу прийти к нему:
— У меня такой фильм есть, закачаешься!
Под предлогом того, что такой путь короче, он повел мальчика на кладбище…
На заседании суда он рассказал совершенно невероятную историю:
— Несколько лет назад я вырыл там для себя могилу — хотел покончить с собой…
— Почему же ты этого не сделал, сволочь? — выкрикнул кто-то из зала.
— Время от времени я ходил проверять, на месте ли она.
Он затащил туда мальчика, толкнул его, повалил на грязную землю. Несмотря на хилый вид, Чикатило обладал поразительной физической силой, вроде тех тощих и узловатых портовых грузчиков на Среднем Востоке, о которых и не подумаешь, что они могут поднять громадные тяжести; в юности одноклассники прозвали его «Акдрей-сила».
— Ну и что вы сделали дальше?
— Я пырнул его ножом. Потом потребовал, чтобы он высунул язык. Зубами оторвал от него кончик. Когда я наносил ему несильные удары по животу, у меня произошла эякуляция. После того как убил его, я вспорол ему живот и отрезал половые органы…
После этого он спрятал труп ребенка в могиле, которую предназначал для себя самого.
Алешу нашли только через три месяца…
Марте было за сорок. Во время следствия и на суде Чикатило говорил о ней так, словно они встречались накануне. Она была выпивши. Рассказывала ему про своего деда, известного ленинградского профессора. Он повел ее в парк.
На суде он охотно вспоминал:
— Когда она упала, я бросился на нее, сорвал одежду. Я несколько раз ударил ее кухонным ножом, и… у меня был оргазм. Затем опустился на колени и продолжал вспарывать ей живот. Я вырезал половые органы и молочные железы. Мне кажется, я их грыз… Проглотил соски…
Тяжелое безмолвие зала оборвал глухой звук — какая-то женщина упала в обморок. Стали перешептываться, будто это мать жертвы, но никто не знал точно. Вызвали врача.