Ветхий Завет указывает нам точную дату: «в первый месяц, в четырнадцатый день месяца вечером Пасха Господня, и в пятнадцатый день того же месяца праздник опресноков Господу; семь дней ешьте опресноки; в первый день да будет у вас священное собрание; никакой работы не работайте; и в течение семи дней приносите жертвы Господу; в седьмой день также священное собрание; никакой работы не работайте» (Лев 23:5–8). Речь идет о месяце нисане, который тогда шел первым в году. Отметим также, что пасхальная трапеза открывает недельное празднование Опресноков, в начале и конце которого строго запрещена работа (разрешена ли она между ними, текст книги Левит ясно не указывает, но нам сейчас это и не важно). Однако подготовка к празднику начиналась еще раньше: «в десятый день сего месяца пусть возьмут себе каждый одного агнца… и пусть он хранится у вас до четырнадцатого дня сего месяца: тогда пусть заколет его все собрание общества Израильского вечером, и пусть возьмут от крови его и помажут на обоих косяках и на перекладине дверей в домах, где будут есть его; пусть съедят мясо его в сию самую ночь, испеченное на огне; с пресным хлебом и с горькими травами пусть съедят его» (Исх 12:3–8).
Всё ясно и просто, и никаких расхождений не должно возникать… если все пользуются одинаковым календарем. Но мы знаем, что и сейчас у нас есть старый и новый стиль, и есть свой календарь у иудеев, и свой у мусульман, и у многих других религиозных групп, так что далеко не просто бывает ответить на вопрос, какой сегодня день. Точно такие же разногласия возникали и прежде.
Тем более, что в древнем Израиле был принят лунный календарь, с месяцами по 28 дней. Как нетрудно посчитать, до полного солнечного года 12 таких месяцев не дотягивают, так что приходится или вставлять дополнительный месяц в некоторые годы (так это выглядит у иудеев сейчас), или же дополнительные дни (такие варианты тоже в свое время существовали). Если этого не делать, то месяцы будут плавно переходить назад, и Пасха сначала будет праздноваться весной, потом зимой, потом осенью, наконец, летом и снова весной (именно так выглядит сегодня мусульманский календарь).
Наконец, в те времена Иудея была частью Римской империи, в которой был свой календарь, и вполне вероятно, что иудейский календарь как–то согласовывался с греко–римским (как на это указывает, например, Иосиф Флавий в «Иудейских древностях» 3.10.5., отождествляя нисан с греческим месяцем ксантиком, примерно совпадающим с нашим апрелем). А греко–римский календарь, дошедший до нас с некоторыми изменениями, уже не привязан к фазам луны, и, строго говоря, 15–е нисана, если считать по иудейскому календарю, далеко не всегда приходилось на 15–е или любое другое число месяца ксантика–апреля. Если же такая привязка действительно произошла, значит, религиозные вожди иудеев пошли на определенный компромисс и отказались от традиционного календаря. А кто–то мог и не согласиться с такой реформой и продолжать считать даты «по старому стилю». Впрочем, свидетельство Флавия слишком кратко, чтобы о чем–то судить наверняка, он мог просто иметь в виду, что нисан приходится на то же время года, что и ксантик–апрель, а вовсе не утверждать полное тождество двух календарей.
Главное, что любая календарная система нуждается в некоторой авторитетной санкции: кто–то должен объявлять начало месяца, день праздника, определить, когда именно вставляется дополнительный месяц. Естественно, в Иерусалиме эти вещи находились прежде всего в ведении Синедриона, верховного совета иудеев. Но и в нем не было единомыслия— мы знаем о разногласиях между фарисеями, которые следовали многочисленным преданиям, и саддукеями, строго отсекавшими всё, что не поддерживалось, по их мнению, буквой Священного Писания. А что уж и говорить о ессеях и подобных им группировкам, которые не признавали особого авторитета ни за саддукеями, ни за фарисеями, ни за Синедрионом! Нет ничего удивительного в том, что среди рукописей Мертвого моря, например, был обнаружен свой, особый календарь, не совпадавший с иерусалимским; весьма вероятно, что им пользовалась Кумранская или какая–то иная община, а даже если и не пользовалась, то, по крайней мере, с иерусалимским времяисчислением составители этого календаря точно не были согласны. Разумеется, и Пасху они праздновали в разное с Синедрионом время.
Могло ли быть так, что Христос с апостолами отпраздновал Пасху по другому календарю, чем фарисеи, дистанцируясь тем самым от них? В принципе, могло. Но сомнений остается все же очень много: Христос, постоянно вступая в конфронтацию с фарисеями по разным поводам, нигде не возражал против храмового богослужения, как, судя по всему, возражали представители Кумранской общины, специально бежавшие в пустыню подальше от нечестивцев, захвативших Храм. Нет, Христос полностью следовал традиционным обрядам, посещал Иерусалим на праздники в то же время, что и остальной народ. Вот и сейчас Он пришел в Иерусалим в обычное время храмового праздника, вместе со множеством паломников. Не похоже, чтобы так он стремился подчеркнуть разницу между храмовым календарем и каким–то другим, более правильным. Да и вообще, вся суть Его учения заключается в том, что приблизилось Царствие Божие, а не в том, 14–м или 15–м днем месяца нисана следует считать эту пятницу. Подобная придирчивость к внешней стороне дела характерна скорее для фарисеев.
Впрочем, тут может возникать и путаница с терминами. Еще раз сравним две цитаты: «в четырнадцатый день месяца вечером Пасха Господня, и в пятнадцатый день того же месяца праздник опресноков» (Исх 12:3) и «в первый день опресноков, когда заколали пасхального агнца…» (Мк 14:12). То есть, согласно Исходу, «первый день опресноков» следует за пасхальной трапезой, это 15–е нисана, а согласно Марку— он и есть день заклания агнцев, 14–е нисана. А может быть, Марк вообще имеет в виду день, когда иудеи, как они это делают сегодня, накануне Пасхи избавлялись от квасного хлеба? И тогда это может быть и вовсе 13–е число! Правда, пасхального агнца должны были заколоть непосредственно 14–го, но, может быть, когда в большом городе Иерусалиме толпы паломников и местных жителей устремлялись в храм со своими барашками утром 14–го (ведь им предстояло еще разделать и приготовить свое мясо), и чтобы все смогли совершить свою жертву, резать их начинали заранее? Тот же Иосиф Флавий сообщает, что на Пасху 70 года от Р.Х. было принесено в жертву более четверти миллиона животных («Иудейская война» 6.9.3.)! Даже если он сильно преувеличивает, можно представить себе, что очередь к храму, где заколали скот, выстраивались задолго до назначенного времени.
Мы не знаем этого наверняка, но вполне можно предположить, что указания Писания могли и не соблюдаться так строго. Говоря современным православным языком, есть устав, а есть обиход, по которому порой утреню служат вечером, а вечерню— утром. Читаем мы, например, и в Евангелиях о двух первосвященниках (Анне и Каиафе, Лк 3:2), хотя должность это была несменяемая, и при жизни одного не могло быть никакого другого. Иными словами, Пятикнижие описывает идеальную ситуацию, как должна праздноваться Пасха, а Евангелия— ситуацию реальную, как именно она праздновалась в тот год. Нет ничего удивительного в том, что между идеалом и реальностью была некоторая разница.
Итак, если давать оценку гипотезе двух разных календарей, то довольно трудно представить себе, чтобы в одном и том же Иерусалиме следовали двум принципиально разным календарям (фарисейскому и саддукейскому? строго иудейскому и гармонизированному с греко–римским?), к тому же с разницей, по–видимому, всего в один день. Но можно предположить, что пасхальные обряды не всегда совершались в строгом соответствии с требованиями Пятикнижия, или же что Евангелисты выражались не с терминологической точностью, а несколько приблизительно («как раз наступала Пасха, она же Праздник опресноков…»).
Но и в этом случае остается вопрос: кто точнее передает хронологию событий, синоптики или Иоанн?
Сначала предположим, что точны синоптические Евангелия: Тайная Вечеря состоялась вечером 14–го нисана (по храмовому календарю), и была именно пасхальной трапезой. Следующий день, пятница, был 15–м днем нисана, началом недельного Праздника опресноков. Тогда придется предположить, что Иоанн просто ошибся на один день, неточно вспомнил эти события.