Андрей+Наташа

— Правда. А дочка-то где?

— У соседей. Пусть поиграет до передачи «Спокойной ночи, малыши».

Пока Наташа ставила чайник, Андрей настраивал гитару.

— А может, на «ты» перейдем? — спросил он неожиданно, так что Наташа не сразу нашлась, что сказать.

— Давайте попробуем.

— Давай. Я вообще не люблю церемоний, — сказал Андрей и напел:

Сгорела осень золотая,
Пришла зима, и снегопад.
Шел долго-долго, разделяя —
И отдаляя нас. Назад
Ты не смогла уже вернуться,
И эти новые снега
Припорошили память, чувства,
Нас разбросав по берегам.
Остались письма без ответа,
 И телефонные звонки
Тебя преследовать по свету
Не успевают, и гудки
Разрежут комнату пустую,
И разошьет мороз окно,
И вновь по памяти рисую,
Я краски взяв и полотно…

— Твоя песня? — спросила Наташа, еще неуверенно произнося слово «твоя».

— Моя. Одна из ранних.

— И стихи твои?

— И стихи, и мелодия. Правда, в обработке одного слепого музыканта. От рождения слепого.

— Надо же, — удивилась Наташа. — И почему талантливым людям в жизни не везет: то рано умирают, то живут калеками…

— Не везет — это правда, — согласился Андрей и продолжил:

Тебя. И имя повторяю,
Плохой художник и поэт,
Но не смогу и кисть роняю —
Вновь не закончен твой портрет.
Потом всю ночь гляжу на звезды,
Не в силах справиться с тоской,
А утром покупаю розы
И целый день живу тобой.

— А почему песня про художника? — спросила Наталья.

— Сам не знаю. Захотелось, чтобы художник был героем песни, вот и написалось про художника. Может, самому мечталось картину нарисовать, а таланта не хватило.

— А я за художником замужем была, — сказала Наташа и внимательно взглянула Андрею в лицо.

— Я знаю, — спокойно отреагировал тот, продолжая перебирать струны.

— Валентина Петровна сказала?

— Она.

— Ну, все доложила, — улыбнулась Наташа. — Хотя правильно, должен же ты знать, откуда у меня ребенок.

Наташа разрезала торт, сняла с газовой плиты чайник.

— Кофе будешь пить или чай?

— Все равно.

— Тогда кофе. Иди мой руки.

Андрей отложил гитару, поднялся, прошел в ванную, вымыл руки. Заметил, что кран на кухне не держит воду и она течет тонкой струйкой.

— У тебя резина толстая дома есть? — спросил он хозяйку, снова садясь на табурет возле кухонного стола.

— Была где-то. А зачем?

— Кран починить нужно.

— Потом. Именинников мы работать не заставляем. Завтра придешь и починишь. А сегодня вечер отдыха. Идет?

— Идет, но только дело-то это минутное. Можно после кофе и работой заняться.

— После кофе с тортом ты будешь петь, а я оценивать твое исполнение, ясно?

— По пятибалльной системе? — улыбнулся Андрей.

— Зачем по пяти-, по десятибалльной. — Наташа лукаво подмигнула.

«Видимо, здорово соскучилась по мужику, — отметил про себя Андрей, — придется оставаться ночевать».

— Ну, с днем ангела, — сказала Наталья, разлив кофе по маленьким фарфоровым кружкам и поднимая одну, словно бокал с шампанским.

— Спасибо.

— И сколько стукнуло, если не секрет?

— Ой, не говори. Двадцать пять уже.

— А мне через две недели двадцать три будет. Приглашаю.

— Приду обязательно. Спасибо за приглашение.

Едва они приступили к кофепитию, как в прихожей раздался звонок, и Наташа пошла открывать дверь:

— Кого там еще принесло?

Зашла соседка.

— Наташа, у тебя черные нитки есть? — задавая вопрос Наталье, Ольга скосила взгляд на Андрея. Вслед за ней вбежала Настя. Сегодня она была в желтом платьице и с желтым бантом. Увидев Андрея, она снова замерла, но на сей раз быстро вышла из оцепенения и вприпрыжку проследовала в комнату.