- Я сейчас уйду,- сказала она нерешительно. - Кажется, за мной пришли.
Послышались шаги. В дверь постучали. И кто, вы думаете, пришёл? Соседи Ришевские!
- Мы тоже хотим послушать вечернюю песню,- сказала тётя Ришевская.
- О, дядя Ришевский, можно нам завтра начать копать? Ты мне поможешь? - прижался к нему Мартин.
- Да, да, завтра мы посмотрим, можно ли уже начинать,- пообещал старик. - Но за это твоя сестра должна каждый вечер играть мне одну песню. Для таких старых людей, как мы, это очень приятно.
- С радостью,- улыбнулась Андрея.
Дядя Ришевский тяжело опустился на стул и достал из кармана толстый песенник.
- Я сегодня после обеда перелистывал свой песенник и нашёл песню, которую утром так хорошо спели дети в церкви. Она очень подходит таким людям, как я, которые потихоньку должны привыкать к мысли о смерти.
Старик посмотрел на Андрею и попросил:
- Сыграй нам ещё раз, а мы споём, как сможем.
Эльза быстро принесла свой школьный песенник и протянула его матери, чтобы она могла видеть слова.
Андрея поднесла скрипку к подбородку и начала играть.
Так закончилось это прекрасное воскресенье.
Глава 3
НЕЖДАННАЯ БЕДА
Наконец и в эту суровую горную местность пришла весна во всей своей красе. Каждый цветочек, каждая птичка провозглашали её прибытие. Зажурчали проснувшиеся ручейки и устремились в долину. Дорога к баракам покрылась блестящими струйками воды.
- Ходить по такой грязи - это ужасно! - жаловалась мать. - Ах, если бы мы снова могли жить в городе!
Но Мартин думал по-другому:
- Наконец земля растаяла! Она теперь уже мягкая, правда, дядя Ришевский?
Усатый старик опёрся на свою лопату и, широко улыбаясь, кивнул Мартину. Точно так, как Мартин был похож на маленького ёжика, так его большой друг походил на приветливого, доброжелательного тюленя или моржа.
- Я совсем не узнаю своего старика! – призналась тётя Ришевская Андрее, когда она принесла ей хлеб из посёлка. - Нет, на самом деле! - продолжила она. – Его как будто подменили с тех пор, как он начал день за днём разбивать с мальчиком сад. Раньше он с раннего утра стонал то из-за одной, то из-за другой болячки. Он ворчал, что из-за инвалидности не может вернуться в свою любимую шахту. А теперь...
- Ну-ну, не разговаривай так долго,- прервал ее муж. - Пойди лучше в дом и приготовь для нас с Мартином пару приличных бутербродов. Мы их заслужили. У нас получается замечательный сад, а Мартин – замечательный мальчик. Он мой лучший друг!
- Ты мог бы подружиться с ним гораздо раньше,- сухо заметила тётя Ришевская, когда её муж сел на скамейку перед дверью.
Задумчиво кивнув головой, он вытер со лба пот:
- Н-да... Точно так и ты могла бы заботиться о детях. Они ведь такие милые шкоды...
- Они стали такими лишь с тех пор, как приехала старшая,- сказала жена. - Андрея действительно не такая, как младшие, и теперь они тоже стали другими.
Мартин подошёл и сел рядом со своим большим другом.
- Грядка с анютиными глазками очень красивая, правда, дядя Ришевский? - спросил он радостно. – Эльза купила эти цветы на свои деньги. А ты видел, что куст бузины принялся? Вот Андрея обрадуется! Она мечтала о таком кусте, и он совсем ничего не стоил, потому что мы его выкопали на опушке леса, на той стороне. Дядя Ришевский, а мы завтра сделаем ящики для оконных цветов?
Старик ещё раз кивнул. Он выглядел таким довольным, будто от всего сердца наслаждался теплом весеннего солнца и теплом детской дружбы.
В это время Андрея поднялась по ступенькам и вошла в барак. В кухне никого не было. Мать ещё не пришла с работы. Эльза гуляла с ребёнком фрау Керстен. Герда, возможно, пошла с ней или за покупками для старой женщины.
Мартин вначале обрадовался тому, что может сопровождать детскую коляску. Но это быстро надоело ему. Разбивать собственный сад и работать в нём с дядей Ришевским было намного интереснее.
Андрея выкладывала из сумки покупки и смотрела в окно на обоих. Какими хорошими друзьями они стали, старый Ришевский и маленький Мартин! Эта дружба, конечно, могла сохраниться, если бы...
- Дядя Ришевский, а ты меня только тогда полюбил, когда к нам приехала Андрея! - услышала она за окном радостный голос Мартина.
- Гм-м! - только и произнёс старик.