Что сквозь башенные стены,
Сквозь гранит многосаженный,
Пробивался на простор,
За пределы смутных гор.
Только шаг один остался,
Но подъем безмерно крут…
О, какой нелегкий труд,
Андриеш, тебе достался!
Ты средь этих скал постылых
Сделай сам последний шаг,
Ведь никто, нигде, никак
Заменить тебя не в силах!
Не робей! Вперед, сынок!
Ты совсем не одинок,
Все, что в мире справедливо,
Все, что честно и правдиво,
Это все — теперь с тобой,
За твоей следит борьбой,
Каждый шаг твой зорко мерит
И в твою победу верит!
Андриеш, одним рывком
Одолев крутой подъем,
Очутился наверху…
И казалось пастуху,
Что гудит с отвагой дивной
Сердце у него в груди,
Словно колокол призывный,
И твердит ему: — Иди!
Ждет победа впереди…
Андриеш взглянул пытливо
С каменистого обрыва
И увидел, что кругом
Всё объято странным сном.
Будто снеговые кручи,
Недвижимы и белы,
В небе спят седые тучи,
Дремлют в воздухе орлы,
И свисает бахромою
Серебристый дождь сухой,
Как морозною зимою
Ряд сосулек под стрехой.
К замку Андриеш идет…
Вот у мраморных ворот,
Где гранитная ограда,
Дремлет каменное стадо,
Рядом с ним лохматый страж —
Пес Лупар, приятель наш,
Околдованный, к несчастью,
Той же чернокнижной властью,
В мертвый камень превращен
И, застыв с открытой пастью,
Словно молча лает он.
Взял пастух свой флуер в руки
И поднес его ко рту,
Но застряли в дудке звуки,
Холодея на лету.
И тогда чабан смекнул,
Что коварный враг заснул,
Что в проклятом этом месте
Всё оцепенело вместе
С властелином-колдуном
И забылось мертвым сном,
Превратившись в камень крепкий,
В зачарованные слепки.
Время Вихря пробудить!
Время с Вихрем в бой вступить!
Андриеш идет вперед.
Там, у входа во дворец,
Распахнув огромный рот,
На часах стоит урод
Могылдяца-Могылдец.
Он колюч, как дикобраз,
Борода — до самых глаз.
Косомордый и безлобый,
Он ревет, объятый злобой:
— Подойди ко мне, попробуй,
Ты, пролаза из пролаз,
Познакомишься сейчас,
У ворот, с моей особой!
Проглочу тебя как раз!
Вихрь меня заворожил,
Чтоб я замок сторожил,
Чтоб, не смея отлучаться,
На часах стоял без сна!
И голодный Могылдяца —
Хвать за ворог чабана!
И швырнул рукой громадной
Прямо в яму пасти жадной,
И давай стучать клыками,
Как большими молотками!
Но герой наш не таков,
Чтоб чудовищу поддаться,—
Он забрался меж клыков;
Редкозубый Могылдяца
Лязгал, щелкал без конца,
Извергал слюну густую,
Обливая храбреца,
Но усердствовал впустую!
Так жевал он, а потом,
Утомясь к исходу ночи,
Стал храпеть что было мочи.
Задремав с открытым ртом.
На свободу выйти силясь,
Андриеш из пасти вылез
На подобную горбу
Отвисавшую губу.
Он по бороде скатился,
На кольчуге очутился,
Возле пояса повис,
Осторожно прыгнул вниз
И на землю опустился.
Видит он — густая мгла
Пеленой на все легла,
Волокном заволокла,
И пропали без следа
Заколдованный дворец
И скалистая гряда,
Стороживший у ворот
Могылдяца-Могылдец,
И хребты, и небосвод.
Пастушку невмочь дохнуть,
Мутный воздух давит грудь,
И, безмерно тяжелы,
Серые волокна мглы,
Душат, словно кандалы,
И сжимают, как тиски,
Горло, сердце и виски…
Мгла еще теснее сжалась
И сковала пастушка,
И свободною осталась
Только правая рука;
Он осколок буздугана
Ею кинул в вышину,
Но, взлетев среди тумана,
Тот вернулся к чабану.
Вот внезапно над хребтами,
Над грядой скалистых круч
Взмыло розовое пламя,
И стрелою из-за туч
Брызнул первый звонкий луч:
Солнце наконец взошло!
Блещет плащ его пунцовый,
Стало ясно и светло,
И растаяли оковы!
И на жаркой позолоте
Радуга мелькнула… Нет!
Это буздуган в полете