— Утром…
— Что? — стоящий предо мной вздохнул и еще раз болезненно икнул, разговор отнимал много сил у говорившего.
— Утрм прхоть, все спят, — и тут до меня донесся слабый крик, женский.
— Это что там у вас? — я сделал шаг вперед, намереваясь пройти мимо лохматого тела.
— Дж… будь спок, гуляем, — тело встало у меня на пути, перекрывая дорогу.
— С дороги! — в это время крик повторился, и я заметил шевеление у одного из костров. — Пшёл на хрен…
— А т… что? — тело потянуло руку к поясу, и я ударил тупым концом глефы ему в грудь. Убивать я никого пока не хотел. Окованный конец глефы, пробив шкуру, скрежетнул по чему-то металлическому.
— Ты что, воин? — отдергивая глефу, проговорил я. «Как будто в камень ударил» — промелькнула мысль, и я повторил удар, приложив немного силы. В этот раз тело охнуло и завалилось на спину:
— Дааа тя щаааа … — рыкнуло тело, — ты еще подгорных бить, да я щааа кааак…
— Лежать! — громко скомандовал я, перешагивая через упавшего гнома, — и пасть закрой.
Гном остановил попытки встать и шумно выдохнул: — Сука… те ща покажут … — но рот свой так и не закрыл, потому я с поворота врезал концом глефы ему по лицу. Что-то хлюпнуло, и гном затих, а я продолжил движение к костру, от которого слышал крики.
— Бородатые, харе беспредельничать! — громко крикнул я, — в гостях так себя не ведут, али мамка уму-разуму не научила?
Внутри стал разливаться холодок. Опять со мной такое, опять я лезу не в свое дело, но сейчас они мне за все ответят. Необъяснимая дрожь, холод и жар пробежали по телу, внутри стало закипать, я покрепче перехватил глефу и двинулся на голоса.
— Ооо… жертва, заступничек, бедолага, — басовито донеслось от костра, — вот и потеха будет сейчас…
— Кто тут родню мою поминает? — от костра отделилось пять человек, которые стали меня окружать. — Герой нашелся? — многоголосое войско стало наступать. — Ща увидим, какой он герой.
Передо мной стояли здоровенные, закованные в броню гномы, лохматые, бороды у многих были заплетены в косы, злой огонек играл в глазах. «Сейчас потанцуем, волосатые колобки, никто обиженным не уйдет!» Бородатые коротышки, не сговариваясь, сдвинули щиты и достали странного вида мечи. У мечей имелся широкий и короткий клинок со странной гравировкой. — «Гномы и с мечами — это что-то новенькое, а как же топоры и секиры?» Но раздумывать над этим мне было некогда. Немного отступив назад, я завертел глефу над головой и с размаху опустил на голову крайнего.
— Кху…э…э. э… — пострадавший гном стал заваливаться набок, смрад перегара и чего-то кислого стоял невыносимый, они были пьяны и потому медлительны, сегодня алкоголь был на стороне справедливости, а я стал карающей десницей.
— Да ты страх потерял, человече. Да мы … — и тут все стало ускоряться и набирать темп. Оставшиеся гномы кинулись на меня сразу. Стальная стена щитов, запах браги и выставленные вперед клинки мечей не оставляли мне шанса на честный бой: мне ничего не оставалось как просто перепрыгнуть их, используя глефу, как шест. Перескочив орущую стальную стену, я тут же крутанулся, подсекая древком ноги одного из гномов. Ругань и ор оборвались, и гном рухнул всем телом во тьму. Остальные не сразу сообразили, что противника перед ними нет, и потому, когда до них доходило, они разворачивались и уже поодиночке нападали на меня. Это стало их концом — стараясь никого не убить, я бил по незащищённым местам: коленям, сочленениям доспехов, выставленным рукам. Ор стал сильнее, проклятья летели в мою сторону каждый раз, когда я находил слабое место в бороне и бил туда. Гномы валились на землю и выбывали из схватки.
Наша возня наделала шума в лагере гномов. От других костров ко мне потянулись новые участники драки. Так как супербойцом я себя не считал, пришлось применить тактику «измотай противника бегом»: быстро перемещаясь и стараясь не попасть под случайный удар, гонял толпу гномов по кругу, выцепляя по одному самых рьяных. Злость и ярость бушевали у меня внутри, периодически в памяти всплывал образ девчонки, стоящей на коленях: в какой-то момент я увидел ту местную с девочкой на руках и меч, занесенный над ними. После этого во мне словно взорвалась тьма. Как бомба, теплая, густая волна прокатилась по всему телу, и мне стало спокойней, потому как я знал, что вершу правое дело, что поступаю правильно. А передо мной мелькали перекошенные бородатые морды, летели капли крови, сверкали в скудных всполохах костра кленки мечей и мне было хорошо и приятно, я словно нашел то, что давно потерял и бил, бил, бил…
— Стоять, сыны Тверда! — крик, как гром, остановил нашу потеху. — Всем стоять, камнеголовые! Что здесь творится? И кто ты, воин в темном?