– Афродита, – с готовностью ответил тот и даже возмутился недоверчивым взглядом Алексея: – Настоящее имя! У неё всё настоящее!
– О-о-о! – восхищённо протянул Бен. – Это в корне меняет дело! Ну ладно, Фрося, так и запишем… – продолжал он вынашивать свои далеко идущие планы. – А фамилия у нашей Афродиты есть? Родина должна знать своих героев. Мы журналисты из Москвы, – на ходу придумывал он. – Если ещё и телефончик её дадите, то можем и интервью взять. Если она нам даст, конечно… – двусмысленно покосился он на Макса.
– Ух ты! Даст, конечно, даст, – простодушно откликнулся бармен, – она хорошая девочка, а фамилия у неё Задрыгайло… – с мягким и протяжным на букве Г южным говором произнёс он.
– Как?! – Алексея словно подстрелили на взлёте в его кураже. – Афродита Задрыгайло?!
– Ну да, – недоумённо смотрел на странного клиента бармен, – и фамилия настоящая, не сомневайся… Писать-то будешь? – вывел он из ступора Алексея, который молча таращился на давящегося от смеха Макса.
– Нет, – твердо ответил он и вышел.
Ну а притча про Афродиту Задрыгайло с тех пор вошла в обязательную программу всех дружеских вечеринок.
Глава третья
Пару лет назад, когда у Макса родилась третья дочка, Бен сделал заявление. Ну да, именно так это и выглядело, очень даже официально: он залез на бетонную тумбу старого неработающего фонтана во дворе роддома и в своей обычной манере, смеясь, заявил:
– Макс, единственное, что ты делаешь в своей жизни очень хорошо, – это девочек. За тебя, братское сердце! – ну и прямо на той же тумбе, не слезая, допил остатки текилы из горлышка бутылки.
Девочка родилась без четверти полночь, и по всем договорённостям с персоналом Макс должен был в тот момент находиться рядом с женой, но внезапно случился карантин, и доступ счастливому отцу перекрыли не только в родильное отделение, но и в персональную палату. Хорошо, что было начало августа и было тепло. Хорошо, что есть друзья, которые без просьбы бросают всё и приезжают, когда так тошно одному бродить под окнами в ожидании очередного чуда. Ну и, конечно, хорошо, что есть дворик со старым заброшенным фонтаном, где так классно пить текилу и радоваться, радоваться, радоваться…
Но Макс был не только примерным семьянином, своим спокойствием он уравновешивал импульсивность Бена и готовность Лизы схватиться за любую работу. И если Алексея с его фонтаном идей и энергией можно было назвать отцом-основателем «Web-студии 2.0», Лизавету с её постоянным поиском новых контрактов – матерью-героиней, то Макс, несомненно, был ангелом-хранителем компании. Его непробиваемая невозмутимость спасала фирму от необдуманных движений в ту или иную крайность, а своеобразное чувство юмора прекрасно гасило все внутренние противоречия, свойственные любому творческому коллективу.
Был он на три года старше Бена и на пять лет – Лизы, выделялся заметным, под два метра, ростом, придирчиво относился к своему гардеробу (одна коллекция постоянных шарфиков и пиджаков чего стоит) и с двухметровой высоты своего положения с доброжелательной снисходительностью наблюдал за тем, что происходит вокруг. Слабость питал ко всякого рода интеллектуальным изыскам, от неожиданных решений в части веб-технологий до артхаусного кино и высоколобой литературы. Собственно, эта слабость вкупе с математическим складом ума и располагала его к постоянному придумыванию, ну или к развенчиванию, в зависимости от настроения, самых разнообразных конспирологических теорий. Кстати, его блог, где он обкатывал свои игры разума, был весьма известен в кругу таких же эстетствующих технарей.
Последним хитом блога Макса был опрос на тему «Кто за всю историю человечества внёс больший вклад в популяризацию термина „андроид“: его автор Albertus Magnus – создатель первого человекоподобного андроида в 1270 году, братья Стругацкие, которые в 1960 году придумали свой Мир Полудня, заселили его андроидами и запретили им возвращаться на Землю, или же Владимир Путин, который к 2000 году вернул андроидов на Землю, создав правящую партию, члены которой и получили такое уничижительное прозвище».
– Здравствуйте. Скажите, здесь посылают в космос? – в дверях стоял Макс и, хитро улыбаясь, вопросительно смотрел на Бена.
– Здесь-здесь, заходи, – в ответ улыбнулся тот, – и посылают тоже здесь.
Откуда у них появилась эта присказка, ни Макс, ни Бен уже давно не помнили, но была она как некий пароль в ту часть времени и пространства, где нет места текущей суете. Сразу после этого, как правило, доставались коробки с табаком, сигаретными фильтрами, неспешно забивались сигареты, и начиналась та, малораспространённая ныне церемония, когда разный табак пробуют на вкус. Под содержательный разговор, разумеется, ведь настоящим мужчинам всегда есть о чём покурить.