Я уже давно считал себя атеистом — слишком много дерьма навидался в жизни, чтобы верить в существование всемогущего бога, — но события, случившиеся вскоре, изрядно поколебали мою убежденность. Словно кто-то внял молитвам оскорбленного частного сыщика — через месяц контроль над «Вергон энтерпрайзис» уплыл из рук Джинджи. Это был настоящий крах, из которого она вышла с несколькими миллионами кредитов в кармане. Несколько миллионов — звучит, может, и солидно, но ведь это меньше сотой доли процента от стоимости ее имущества до того, как с ней разобрался «Грэнджер». Она, конечно, не слезала с вид-экранов: грозилась новыми тяжбами, обвиняла судей в несправедливости, но маститые юристы в один голос твердили: ей уже ничего не отыграть.
Что еще удивительнее, «Грэнджер» не развалил поглощенную фирму, а наоборот, расширил. Вместо увольнений — повышение зарплат. Были заключены выгодные контракты по строительству нуль-порталов на планетах, недавно вступивших в Союз Миров — как будто «Грэнджер» заранее подготовил эти сделки, но заморозил их до окончания войны.
Был бы жив Вергон, его бы, несомненно, такой «проигрыш» несказанно обрадовал. Конечно, если он вообще был способен радоваться.
Вот тут-то я и сообразил наконец, что случилось на самом деле.
Дождь лил струями, точно кнутами хлестал плотные нельсанийские джунгли. Переступив порог хижины, я откинул капюшон. Непогода непогодой, но в магазинчике кипела жизнь — в проходах толпились посетители, осматривая-ощупывая снасти. Акифа я нашел у прилавка, он как раз вынес коробку с обувью для косматой срендийки и ее столь же косматого дитяти. Я вежливо подождал, пока они не ушуршали прочь.
— А денек-то, смотрю, задался, — сказал я.
Акиф с пластмассовой улыбкой продавца повернулся на голос. Как только он узнал меня, улыбка сошла.
— Вот уж кого не ожидал еще раз здесь увидеть.
— Да неужели? — ухмыльнулся я. — Стало быть, вы обо мне не слишком высокого мнения.
— Что это значит?
— А вот что, Вергон.
Надо ему отдать должное — не моргнул даже. И тем самым лишь подтвердил мое подозрение. В заполненном покупателями и гулом их голосов магазинчике мы стояли и пялились друг на друга. По крыше лупил дождь. Я говорил негромко — даже ближайшая компания, обсуждавшая достоинства гравидосок, не смогла бы подслушать.
— Только, пожалуйста, не отпирайтесь, а то обижусь.
Он долго молчал, но в конце концов кивнул.
— И как же вам удалось узнать?
— Помогла парочка ваших проколов, — ответил я. — Во-первых, имя. Акиф Эникс, правильно? Аки феникс, воскресающий из собственного пепла. С этим вы малость перемудрили.
— Пожалуй.
— А во-вторых, наше совместное восхождение. Вы, помнится, даже не запарились.
— Ах, ну да. Как же я не догадался заказать потовые железы!
— Во всем же остальном — очень толково, — похвалил я. — Ни за что бы не догадался, если бы не следил за борьбой между «Грэнджер холдингз» и «Вергон энтерпрайзис». Как только я понял, что именно такой результат устроил бы вас более всего, стало ясно, почему «Грэнджер холдингз» купил «Майнд-боди текнолоджис», ну и заодно до меня дошел смысл упомянутой Бвером Фвером технической проблемы. Оказывается, это и не проблема вовсе. Просто вам не удалось стереть все следы без остатка. Вы ведь сделали двух андроидов. Вы сделали двух Вергонов.
— Нет, — сказал он. — Был лишь один Вергон Дон, и его убили. Так было надо, иначе прахом пошел бы мой замысел. Перед вами Акиф Эникс. Это и есть моя личность.
— Но у вас сохранилась память Вергона?
— Да. Что касается намерений и целей, они остались прежними. Моя личность изменена только в физическом аспекте. Внутри я все тот же Вергон.
— Все тот же Вергон, который тайно держит контрольный пакет акций «Грэнджер холдингз»?
— Верно.
Я кивнул, восхищаясь изощренностью и смелостью плана. Ай да Вергон! Догадавшись, что Джинджи вознамерилась его убить, он решил: единственный способ остановить ее — это погибнуть на самом деле, чтобы фирма перешла в якобы чужие руки и наследница осталась не у дел. При разводе Джинджи отсудила бы, как минимум, половину его имущества, и это погубило бы «Вергон энтерпрайзис».
— Отчего ж вы сами ее не прихлопнули? — спросил я. — Ведь это был бы самый легкий выход.
— Легкий выход? — переспросил он. — Пожалуй. Но не такой я андроид, чтобы совершать столь тяжелый грех. И как бы плохо ни поступила Джинджи, мне по-прежнему небезразлична ее судьба. Потому-то я и оставил ей кое-какие деньги. А ведь легко мог разорить дотла и загнать в долги. Нет, дурного я ей не желаю. Всего лишь хочу, чтобы она не делала зла другим.