Действительно, на берегу речки, за проволочной оградой, стоял Павел. В руке у него был прут, которым он от нечего делать бил по воде. Рядом на корточках сидела Юленька.
В это время к реке подошел Ольда с лейкой в руке. Он наклонился, но воды не набрал.
Он о чем-то говорил с Павлом.
Потом Ольда снова нагнулся и опять не набрал воды.
- Наверное, Павел хочет обрызгать его, - предположил Енда Калина.
Ольда зачерпнул воды... и в это мгновение Павел ударил палкой по воде. Фонтан брызг обрушился на Ольду.
- Смотрите! - сердито крикнула Лида и положила колышек на грядку.
В один миг Ольда схватил Павла. С минуту они возились на берегу - и неожиданно Павел исчез.
- Так ему и надо! - не удержался Руда Кагоун.
Павел оказался в холодной воде.
Ольда вытаскивал его из речки.
Юленька плакала.
Рек с лаем бросился туда, куда бежали ребята.
В один миг все собрались у речки.
Павел стоял на берегу, похожий на водяного. С его одежды стекали струйки воды. Он ревел. Рот его был широко открыт.
- Не реви! - рассердился Веверка. - Ты сам виноват. Мы все видели.
Кто-то хотел выжать его одежду, но это не помогло. Она была пропитана водой, как губка.
- Отправляйся домой! Выпей горячего чаю и ложись в постель!
Павел успокоился. Юленька взяла его за руку, и они пошли.
- Мама дома? - спросил вслед уже более ласково Веверка.
Услышав о маме, Павел остановился и снова заревел:
- Ааа... ааа... Я простужусь и умру... Ааа...
- Мама дома? - крикнул кто-то из ребят.
- Да, - ответила за Павла Юленька.
- Хорошо, - сказал старый пан Веверка. - А умереть ты не умрешь. Сегодня не холодно.
Веверка снова направился к грядкам. Пионеры и их помощники потянулись за ним.
Снова все принялись за дело и работали довольно долго. Грядки, предназначенные для цветов, были засажены.
- Пан Веверка! - обратился Руда Кагоун, когда ребята складывали инвентарь. -А можно я здесь останусь? Буду спать в сарае. Утром поливать грядки. Днем лазать по деревьям, собирать букашек да гусениц.
Ему очень понравилось в школьном саду. И остальным детям тоже.
Пионеры заперли сарай, раздали ребятам оставшуюся рассаду, и все вместе направились домой.
Анечка несла рассаду ноготков и львиного зева. Дома она посадит их в ящик.
- Идемте быстрее, - уговаривал детей Веверка. - Скоро начнется дождь.
И не успел он это сказать, как разразился ливень. Домой добежать никто не успел. Промокли все. Одежда прилипла к телу. Анечка даже чувствовала, как ручеек бежит у нее по спине. Но рассаду она держала так крепко, будто несла великую драгоценность.
- Не беда! - смеялись дети. - Это мы после работы приняли душ! Только Павел может бояться, что он умрет.
- Наверное, мама уже запеленала его в ватное одеяло.
- Завтра она придет в школу жаловаться, - заключил Ольда Воячек.
Он сказал это и посмотрел на Анечку. Оба подумали об одном и том же:
«Придет! Пани Шлехтова обязательно придет в школу жаловаться».
Добрый день, одуванчик, и выйдет ли из Павла настоящий мальчишка
Дети рисовали одуванчики. Повсюду их было полным-полно: на лужайке у реки, вокруг школьного сада, на холме за аллеей, вдоль дорог, где рос клевер.
Они поднимали желтые головки из зеленой травы и, казалось, улыбались всему миру.
Рисовать одуванчик - одно удовольствие. Сначала нарисуешь светло-зеленый стебелек и потом посадишь на него ярко-желтую головку. Потом приделаешь один листик, второй, третий. И одуванчик растет на рисунке, как на лужайке. Если бы тут появился гусь, он пощипал бы его и съел.
Анечка пририсовала к одуванчику гуся.
Так делать можно.
«Если у тебя есть идея, воплощай ее в дело», - говорит учительница. Она любит, когда дети придумывают что-нибудь интересное.
Так однажды случилось с Рудой Кагоуном. Дети должны были сделать из пластилина козу. А Руда Кагоун вылепил лису. Красивую дикую лису с вытянутой головой, ползущую по дощечке к козе, которую лепила его соседка Лидушка Стршибрна.
- Красивая лиса, - похвалила Руду учительница. - Тебе хотелось вылепить ее - пожалуйста, я не возражаю, тем более что она у тебя хорошо получилась.
- Я не хотел лису. Я делал козу, - признался Руда.
Удивительно! Он лепил козу, а получилась лиса!
А вот Анечка придумала гуся, пририсовала его к одуванчику, потому что так хотела. Когда учительница подошла к ее парте, она сказала: