– Какие же это четыре человека? – спросил аксакал.
– Я, моя покойная жена, моя нынешняя жена и ее покойный муж! – загибая пальцы на руке, перечислил Омирбек.
Однажды Омирбек вышел ночью из юрты и увидел возле овечьего загона какого-то человека.
«Видно, это вор, который не знает, что у меня давно нет ни одной овцы!» – подумал Омирбек и крадучись вернулся в юрту.
И решил проучить вора – взял ружье, которое оставил у него один жигит, тихо, чтобы не спугнуть незваного гостя, выбрался из юрты.
Прицелился, выстрелил.
Вор упал. Омирбек подобрался к нему, держа ружье наготове. А вдруг он притворяется?
И увидел… свою рубашку, которую жена повесила сохнуть!
Посреди рубашки, на самой груди, чернело пятно – выстрел был метким.
– Кажется, мне первый раз в жизни повезло, – сказал Омирбек жене, которая, услышав выстрел, выбежала из юрты. – Ведь если бы в рубашке был я, то я бы застрелил самого себя!
Что такое катыбыламык? Густая похлебка из муки, что-то вроде мучной каши. Перед едой в миске с катыбыламыком делают ямку, куда наливают масло. Иногда катыбыламык подавали в больших мисках, из которых ели сразу двое, а то и трое.
Когда Омирбек пришел в гости к Досназару-Левше, то жена Досназара решила сделать катыбыламык.
Омирбек чувствовал себя несколько виноватым: он не смог придти на похороны отца Досназара, а также не смог он и поздравить его с рождением дочки… Зимой стояли морозы, идти было не в чем. Но разве это уважительная причина для того, чтобы не явиться к другу?
Катыбыламык был подан в большой миске. Большая ямка среди катыбыламыка была до краев наполнена маслом. Досназар-хитрец провел от ямки к себе две глубокие канавки и сказал:
– Отец умер, ты не пришел – раз, дочь родилась, ты не пришел – два…
Все масло потекло в его сторону.
«Так мне, пожалуй, ничего и не достанется, – подумал Омирбек. – С хитрым и вести себя нужно хитро!»
И он сказал:
– Ты видал, сколько снега нанесло? Знаешь, какой разлив будет в эту весну? Обычно Аму течет так, – Омирбек провел из ямки с маслом глубокую борозду к себе. – А теперь у нее станет сразу несколько протоков, – и Омирбек сделал в свою сторону еще несколько канавок, одна из которых брала начало прямо из борозды Досназара.
Все масло медленно потекло теперь в сторону Омирбека.
Досназар не остался в долгу:
– Это верно. Разлив будет большой. Может так получиться, что весь снег начнет быстро таять и во» степь покроется водой… И вода эта потечет прямо в Арал – ведь земля имеет наклон к Аралу, к морю…
С этими словами Досназар сильно наклонил миску к себе, и масло, конечно, потекло в его сторону.
«Э-э, а я не люблю катыбыламык без масла! – вздохнул про себя Омирбек. – Придется, видно, добиться ничьей…»
– А ты знаешь, почему я тебя обидел, почему не пришел на похороны отца, почему не пришел на рождение дочери? – начал Омирбек печально. – Как только я собрался идти, поднялась такая метель, такая вьюга, так все закрутило кругом, – и Омирбек несколько раз перемешал катыбыламык, чтобы показать, как крутила вьюга в тот день.
– Да, видно, крутила вьюга здорово, – сказал Досназар, наблюдая, как масло смешивается с кашей. – Нет, чтобы крутить потише…
У Омирбека издох ишак.
Вскоре после этого события Омирбек на дороге нашел ишачью подкову.
Он осмотрел ее внимательно и воздел руки к небу:
– О аллах! Если ты послал мне подкову в утешение, то будь великодушным до конца. Дело начато, и я прошу у тебя совсем немногого: сделай так, чтобы я нашел еще три подковы и одного ишака! Только и всего, ну что тебе стоит?
Соседи любили задавать Омирбеку различные вопросы.
Однажды его спросили:
– Скажи, Омирбек, когда наступит конец света? Ишан говорит, что он наступит через сто лет. Мулла в Чимбае сказал, что на все воля аллаха. А как ты думаешь – когда это случится?
– Какое мне дело, что говорил ваш ишан-пешан-мешан или мулла-булла-тулла! И расчеты аллаха меня не интересуют! – рассердился Омирбек. – Для меня лично конец света наступит, когда я умру.
– А когда наступит день страшного суда? – спросил богатый бай Омирбека.
– А когда ты умрешь и наследники будут делить твое имущество!
В длинный зимний вечер собрались в юрте Омирбека соседи, друзья, родственники – просто так, поговорить, поспорить, послушать шутки хозяина.
Зашел разговор о пользе наказаний.
Одни говорили, что нужно наказывать очень строго и всех без разбора: виноват – получай.
Другие утверждали, что главное заключается в точном выборе наказания: каждый проступок должен наказываться по-своему.
– Если один и тот же будет виноват дважды, каждый раз его нужно наказывать по-иному!
Потом все замолчали – ждали, что скажет Омирбек.
В этот момент Омирбек заваривал чай. Сын его сидел рядом. Неожиданно Омирбек звонко – и, видимо, больно – шлепнул сына по лбу.
– За что ты его ударил? – спросил кто-то из родичей.
– Это я наказал его за то, чтобы он не разбил свою пиалушку! – ответил Омирбек.
– Как же можно наказывать заранее! – зашумели гости.
– Ведь он же ее еще не разбил!
– Что пользы наказывать после совершения проступка? – усмехнулся Омирбек. – Все равно пиала будет разбита… Но если разобьет, то получит еще столько же. И теперь он знает, что его ждет!
Опять загорелся спор: справедливо поступил Омирбек или нет.
– Это очень умная и трудная наука – как, когда и кого нужно наказывать, – сказал Омирбек. – В этой науке нужно хорошо разбираться…
– Это легко, – возразил кто-то. – Кто виноват – того и нужно наказывать.
– Нет-нет, – засмеялся Омирбек, – так у вас ничего не получится… Вот, к примеру, убежала у Досназара корова – сорвалась с привязи. А теленок был рядом привязан – и остался, не смог убежать. Кого нужно наказывать?
– Конечно, корову!
– Ничего подобного, теленка, – сказал Омирбек. – Потому что он подрастет и тоже будет убегать, глядя на свою мать. А так он на ее поступки и глядеть не захочет.
Все посмеялись над рассуждениями Омирбека, а он привел другой пример.
– Вчера коза соседа забралась в мой огород, – произнес Омирбек. – Моя жена кинулась ее бить. А в это время подошла к нам и сама соседка. И тогда я крикнул своей жене: «Не козу бей, а ее хозяйку, тогда она будет привязывать ее лучше и коза к нам больше не заберется!»
– Ты прав, как всегда, Омирбек! – весело сказали гости.
Какой-то жигит, сильно проголодавшись в пути, остановился в юрте Омирбека отдохнуть.
Уплетая поданное угощение, жигит говорил Омирбеку так:
– Сильный человек ест много, слабый человек ест мало… У сильного аппетит большой, а у слабого – маленький…
Жигит ел так быстро и так много, что в конце концов Омирбек почтительно сказал ему:
– Ох, какой ты сильный! Наверное, сильнее все» других жигитов нашей степи!
– А как ты догадался? – самодовольно спросил жигит.
– Очень просто: ты съел все, что было в нашей юрте, – ответил Омирбек.
У Омирбека было любимое присловье:
– Эх, погубит меня торопливость!
Когда спросили, почему он так говорит, Омирбек рассказал такую историю: трое бедняков договорились вместе вспахать землю.
Один взялся найти лемех для плуга, другой – плуг, третий – борону.
Тот, который взялся найти лемех, еще зимой ушел его искать и пропал на всю весну и на все лето.
Оставшиеся двое посеяли и убрали урожай, а он все еще где-то бродил.
Когда друзья отсыпали зерно для будущего посева, он вернулся. Сбросил лемех на землю, оглядел приготовленные семена и сказал: