А тем временем, пока я размышлял на отвлеченно философские темы происхождения горелых обезьян, эти самые «макаки», видимо оправившиеся от удивления, вызванного моей неожиданной резвостью в полумертвом состоянии (которая даже меня до сих пор удивляла), перешли к активным действиям. А, если быть точнее, откуда-то достали маленькие стальные арбалеты и, словно по команде взведя оружие в боевую готовность, нацелили его на меня. Честно говоря, под прицелом около двадцати железных иголок, мне стало как-то не оп себе… Нет, вру… ну ОЧЕНЬ не по себе!!! В доли секунды осознав глубину моего попадалова, мне хватило ума понять, что пора выполнять срочный маневр уклонения и рука, держащая меня в воздухе, тут же разжалась, убирая меня из зоны поражения арбалетов. И очень вовремя!
Слитный залп смертоносных стрел поразил место, где еще секунду назад была моя бледная тушка, к несчастью, еще и обрезав канат, на котором в данный момент я завис, пытаясь не упасть в стройные ряды погорельцев. Но, как я уже сказал, канат был перерезан, и я рухнул прямо на «раздетого» мной воина. Ему не повезло, и при падении я так основательно втоптал его и так не слишком уж красивое лицо в палубу, окончательно вычеркнув «чистого» из кандидата в список моделей.
— Свою фотку вконтакте на «аву» тебе уже вряд ли поставить захочется. — Не слишком в тему проговорил я что-то слабо мычащему погорельцу, убирая отбитую приземлением ногу с его лица — и тут-же опять отскакивая в сторону, избегая соприкосновения с острым металлом. На месте моего приземления меня уже встречали два латника, выставив вперед копья. — Ха! А ботиночка не желаете?
Чудом увернувшись от смертоносных наконечников, я на полной скорости врезал одному из ловцов пяткой в живот, целя в сочленение доспеха. Второго же просто проигнорировал, проскочив мимо и со всех ног побежав в сторону каюты капитана. Именно там, как я помнил из случайно подслушанного разговора, хранились мои вещи, а, самое главное — плащ! Если с ним у меня и были какие-то шансы сбежать отсюда к чертовой матери, как-то превратив его обратно в крылья, то без него же — увы и ах… Нашинкуют в мелкую капусту и не заметят. Я не льстил себе. То, что я еще жив объяснялось лишь невероятным везением и нечеловеческой живучестью моего организма… Хотя, видимо, ее уже сейчас не хватает. Если раньше кровь из ужасающих по виду ран еле-еле капала, свертываясь еще на подходе, то сейчас она текла тонкой струйкой… Блин! Точно! Кровь!!! Я же вроде как могу ей управлять… А что, если превратить ее в оружие? Только вот как…
Следующую мысль мне сбил чертов арбалетчик, неведомо откуда выскочив прямо передо мной и направив на меня свое оружие. Дзыньк — стрела улетает в сторону, столкнувшись с неожиданной преградой, которая возникла на пути у вестницы смерти, преградив ей дорогу к сердцу. Мельком глянув на грудь, я еще успел заметить, как принявшая вид красной пластины кровь вновь теряет свою твердость, стекая по туловищу вниз. Силы, еще недавно бывшие почти безграничными, вдруг резко исчезают. Однако я еще успеваю метко долбануть кулаком проклятого арбалетчика прямо в шейную пластину, сминая тонкую сталь и перерезая ей горло.
— Не жилец. — Мелькнула мимолетная мысль, а я уже закрывал за собой толстую, даже на вид прочную деревянную дверь. Обстановка внутри каюты оказалась довольно богатая. Резной круглый стол, несколько стульев, развешенная на стене карта… Но меня интересовало сейчас совсем другое. На отдельном столике в углу каюты лежали мои не занимающие много места вещи. Там был меч, кожаный жилет, золото… Только вот самого главного — плаща, здесь не было.
Да где же он!!! — Посекундно оглядываясь на дрожащую под ударами чистых дверь я принялся обыскивать кабинет, грубо отшвыривая ненужные мне вещи далеко в сторону. Так был варварски распотрошен искусно украшенный резьбой комод, развалено несколько сундуков и еще много чего по мелочи, а еще больше могло быть разбито в мелкие щепки, пока я наконец не нашел то, что искал. Плащ, как назло, оказался прямо на самом видном месте, и, как мне кажется, я этот шкаф проверял несколько раз.
Следующим моментом произошло целых две вещи. Я схватил свои «сложившиеся» крылья, и орава закованных в латы воинов все же доломали несчастную дверь и ввалились в каюту, правда, немного замешкавшись в проеме. Этих секунда замешательства мне хватило, чтобы вдеть руки в свою одежду, и поднять меч в защитной стойке. Теперь оставалось лишь молиться на то, что мои крылья все-же одумаются и примут, наконец, привычный вид. Однако твердая кожа была глуха к моим мольбам, да и я внезапно понял, что тут, в этой тесноте, мне даже крылья раскрыть и то удастся с трудом. А как улететь из четырех стен? Окно? Так расстояние от меня до воды всего ничего. Вряд ли взлететь получится. И что же теперь делать?!
Словно в ответ на мой вопрос, ворвавшийся первым воин, видимо какой-то командир, судя по знакам отличия, направил на меня вытянутую вперед ладонь, совершив характерный жест. Нет! Не тот, о котором вы сейчас подумали… И не тот, о котором подумали после. «Чистый» «поманил» меня, несколько раз согнув к себе указательный палец, в ответ на что я только хмыкнул, немного подумал — и решил принять его щедрое предложение, предварительно послал ему подарочек в виде летящего с немалой скоростью табурета. Именно он подвернулся мне под ногу первый. Сам же я, сначала хотев бросится вслед за табуретом, (кстати, удачно так попавшим, прямо в лобешник наглому командиру) в последний момент вспомнил о своей способности, на ходу формируя идею. несколько минут подержав раскрытую ладонь над кровоточащей раной, я собрал пригоршню своей драгоценной крови, заодно немножко приостановив кровь — и, с размаху, бросил ее в наступающих врагов, опомнившихся после принятия подарочка.
— Бум! — Глухо бухнула алая вспышка, разлетевшись в стороны алыми осколками, режущих и ранящих беззащитными против разогнанных до звуковой скорости шипов. Комната тотчас заполнилась криками и стонами раненых моими… Моей кровью. Я же, чуть замешкавшись, со всех ног бросился вперед, расталкивая оглушенных минибомбочкой рыцарей. Если честно, даже и не ожидал такого эффекта от своей задумки… Да, собственно говоря вообще ничего не ожидал, однако кровь, по моему желанию, послушно в полете превратилась в один неровный кристалл, который с таким успехом и разорвался среди моих врагов…
— Ой, черт!!! — Резкая боль разом смыла всю эйфорию от удачной атаки, точно такой же «гранатой» разорвавшись где-то в районе плеча. На секунду переведя взгляд вниз и вправо, я уперся в оперение черного арбалетного болта, который угодил мне прямо в правую грудь, насквозь пробив плечо. Рука тут же повисла плетью, и на все резкие движения отзывалась гулкими вспышками боли.
Писец тебе! — Сквозь сжатые зубы прошипел я, приметив перезаряжающего свое оружие арбалетчика. Выход был немного правее, но я, ведомый жаждой мести, целеустремленно продвигался к попавшему в меня стрелку. Восприятие ускорилось, и воздух вдруг превратился в вязкий кисель, через который я стремительно несся вперед.
Вот я уклоняюсь от неестественно медленного выпада латника, подныриваю под выставленный передо мной меч и едва успеваю поставить свой под удар третьего противника. Одной рукой орудовать очень неудобно и, за неимением альтернативы, я бью преградившего мне путь воина обеими ногами в панцирь.
БАМ! — И, звеня, как покатившаяся под стол кастрюля, «чистый» со скоростью пушечного ядра улетает вперед, прямо на все таки успевшего зарядить арбалет воина. В пылу драки, я услышал звон спущенной тетивы, а острый наконечник, стальным цветком проклюнулся сквозь броню. Крови не было, но и так было понятно, что воин уже не скоро вернется в ряды «чистых». Тяжелое, закованное в латы тело, слегка поубавив скорости, все же достигло «Робина Гуда», и, со всего размаху вмяло того в стенку.