«А Ленин - он и в Мавзолее, и в Шалаше тоже?»
Все сразу затихли, глядя на Анфису с раскрытыми от удивления ртами, как часто бывало, когда она задавала такие вопросы.
А отец только развёл руками - и говорит:
«Нет, ну, надо ехать! Едем немедленно!..»
И говорит Анфисе:
«Да, Цветик! Именно так! Ленин - он и в Шалаше, и в Мавзолее! И ты это сейчас увидишь! Не всякий это способен увидеть - но ты увидишь!..»
Быстро собрались. Дядя Гена, как обычно, сел за руль машины, отец рядом с ним. А на заднее сидение забрались Фрося и Гриша, и между собой они усадили Анфису с её куклой Пандорой.
Тронулись по довольно хорошо знакомому пути (по «ленинскому пути», как отец и Гриша объяснили, по дороге, Анфисе). И это было сравнительно недалеко...
...
Выставка действительно оказалась очень интересной. У отца там, в музее, были знакомые, и им показали многое из того, что не показывали никому, и много чего рассказали интересного (иногда даже полушёпотом).
Осмотрели и весь музей, и Шалаш Ленина, и всё вокруг, всё внимательно осматривая и обсуждая.
Анфиса немного изучила и озеро Разлив, и ближайший лес, где когда-то жили первобытные люди.
Стали возвращаться обратно на дачу, уже когда начало понемногу темнеть.
...
Анфису от усталости и от всех впечатлений в машине немного разморило, и она стала понемножку дремать. Но с большим интересом, как всегда, слушала всю беседу отца и остальных их товарищей-спутников, от которой и у неё самой возникали, как обычно, разные интересные мысли.
Она узнала, что когда-то, ещё в каменном веке, здесь была стоянка первобытного человека. И у первобытных людей здесь было святилище, в котором был янтарь - электрический Солнечный Камень. И там был первобытный Ленин. И теперь это святилище стало Шалаш Ленина.
Она поняла, что именно Ленин в Шалаше - стал Лениным в Мавзолее. Что Шалаш Ленина - это лоно и колыбель Октября, что революция родилась из Шалаша. Что и Шалаш, и Мавзолей - это, на самом деле, Храм Солнца. А Ленин в Шалаше и в Мавзолее - это Ночное Солнце. И он сражается под землёй с Чёрным Солнцем, которое есть фашизм. А фашизм - это неизбежное буржуазное порождение. Порождение Капитала.
И Новый Человек - родился именно из Шалаша. А Мавзолей - это Мировая Гора. Ленин проснётся - когда Мировая Гора превратится в вулкан и начнётся извержение. Тогда произойдёт революция. А потом будет Город Солнца...
...
Анфиса думала про себя, что и ей надо будет обязательно сделать для себя шалаш - и залезть в него, чтобы родиться, как Ленин. Она уже пробовала делать небольшие шалаши из веток...
Она уже почти заснула, несмотря на тряску. Как вдруг - машина резко затормозила и остановилась. Гриша и Фрося крепко удержали Анфису от выпрыгивания. А кукла Пандора выпрыгнула из рук Анфисы - и оказалась на переднем сидении в руках у отца. Или Анфисе это уже так приснилось.
Было уже заметно темно - и Анфиса с некоторым трудом соображала, что же случилось.
Дядя Гена выскочил из машины - и вытащил из большой грязной лужи на дороге - перед самой машиной - маленькую девочку, меньше Анфисы.
Девочка эта была вся в грязи, с ног до головы. Она так там и сидела, в этой грязи, когда дядя Гена её вытащил. Он её вытащил - и стал оттирать от всей этой налипшей на неё глины и жижи...
Отец тоже быстро вышел из машины с куклой Пандорой, чтобы идти к девочке. Но потом повернулся, посадил куклу Пандору на капот машины, а сам пошёл и стал энергично помогать дяде Гене очищать девочку от грязи.
Вышли из машины и Гриша, и Фрося с Анфисой, и тоже подошли к остальным.
Фрося сразу воскликнула:
«Да её помыть нужно!..»
Река Сестра была совсем рядом от дороги. Фрося взяла девочку из рук мужчин - и повела её мыть в речке.
Анфиса забрала с машины куклу Пандору - и пошла помогать Фросе приводить девочку в порядок.
Вечер был очень тёплый, и вода в реке была не холодной. Девочка была почти голой, в одних лишь грязных трусиках. Фрося очень быстро и ловко, сняв с неё эти трусики, вымыла её всю целиком в быстрой проточной воде, в том числе и голову. Девочка в её добрых и умелых руках быстро стала чистой, как заново родившейся.
Анфиса, тем временем (посадив куклу Пандору на прибрежный круглый камень), начисто выполоскала и выжала её трусики.
Анфиса уже успела перед возвращением из Разлива переодеться из платья в свой любимый тренировочный костюмчик - и предложила сейчас подошедшему отцу:
«Давай дадим ей моё платье!»
Тот согласился, что это будет правильно.