Если мы не изменим сознание не только правителей - но миллионов обычных людей на Земле, то история человечества - действительно может закончиться, и совершенно бесславно...
Но я в это не верю! До самого последнего часа я буду верить в человеческий разум! И в человеческое сердце!..»
Потом отец улыбнулся, стараясь ободрить Анфису, и сказал ей:
«Западная фантастика на этот счёт очень пессимистична. Но наша советская - гораздо более оптимистическая! У нас есть прекрасные писатели! Тот же Ефремов!.. Братья Стругацкие тоже стараются...
И я верю в нашу Красную Мечту!Наша Красная Мечта - это ведь и есть та София-Анастасия, которую проповедовали ещё до революции «Всемирные Братья». И твой дед Харитон среди них...Сильнее её - нет ничего на свете! Если надо будет совершить для её торжества невозможное - мы совершим невозможное!..»
Глава 13: СОКРОВИЩЕ НАРТОВ
«...Впереди будут миллионы и миллиарды молний, которые заставят отступить бесконечную ночь и, сливаясь воедино, придадут мощь бессмертия череде познающих вселенную поколений».
(Иван Ефремов «Лезвие бритвы»)
Лезвие мысли
Все книги Ивана Ефремова, начиная с «Туманности Андромеды» и с ещё более ранних его вещей, и книги многих других писателей-фантастов, Анфиса с детства знала почти наизусть. В их доме вообще был культ Ивана Ефремова и советской научной фантастики (читали, конечно, и переводную).
А как все обожали вышедшие тогда фантастические фильмы: «Планета бурь», «Человек-амфибия» (по Александру Беляеву)!..
И Анфиса помнила, и не раз потом об этом вспоминала, какое огромное впечатление на отца, Герту и на всех «коммунаров»произвела книга Ивана Ефремова «Лезвие бритвы», вышедшая в свет в 1963 году (и потом почти запрещённая). Какой это вызвало взрыв идей и мыслей у них в доме и у всех их знакомых!..
Сколько у них было дома на кухне, и на даче, обсуждений, споров и дискуссий по поводу этой книги! В которых участвовали и учёные, и инженеры, и студенты, и школьники!..
Возник, у многих, настоящий культ Индии и «индийской духовности». Все бросились изучать и осваивать индийскую философию, индийскую йогу, гипноз, парапсихологию, читать и обсуждать Бехтерева, Фрейда, другую литературу по психологии и разным «духовным практикам» (и всё чаще это, конечно, был «самиздат»).
Предложение Ефремова, прозвучавшее в самом конце его книги, создать в Ленинграде (причём в здании, почти бесхозного, буддистского храма у Чёрной речки) некий объединяющий и координирующий все научные и творческие поиски Духовный Центр - тоже заразило всех, особенно молодёжь...
Кто-то из собравшихся, как-то раз, у них на кухне, из «коммунарского движения», говорил:
«Ребята, не будем торопиться! Не надо пугать и беспокоить зверя! Назовём это просто и безобидно: «Клуб любителей фантастики» (кто-то тут же вставил: «НАУЧНОЙ фантастики!», на что оратор согласно кивнул) . Будем читать и обсуждать НАУЧНУЮ фантастику: Беляева, Ефремова, Стругацких, лучшие западные переводные вещи...»
Кто-то тут же предложил:
«Жюля Верна и Герберта Уэллса - в первую очередь!..»
Выступающий оратор поддержал:
«Разумеется! На классике вообще надо образовывать и воспитывать подрастающее поколение! Но и всех нынешних самых талантливых авторов надо и читать, и совместно обсуждать, и активно пропагандировать!..»
Герта, поддерживая, в принципе, эту идею, говорила:
«Эти встречи, собрания и обсуждения можно устраивать и проводить в библиотеках, в том числе, и в вузовских, и в школьных (где на это отважится конкретная администрация, конечно). А представляете, что будет, когда такие клубы начнут массово организовываться в самых отдалённых, в самых захудаленьких поселковых библиотечках!..»
Эту идею все у них в доме, так или иначе, поддержали. Но отец Анфисы, и Герта, и многие другие, говорили, что на этом нельзя, ни в коем случае, останавливаться. Необходимы систематические и регулярные встречи и обсуждения представителей всех отраслей и направлений науки и культуры, выработка общей идейной платформы, общей программы...
И без подобных инициатив - ведь дальнейшее развитие научно-технической революции в стране просто невозможно! Это надо суметь донести до всех руководящих инстанций!..
Отец с Гертой предложили это общественное начинание назвать: «Междисциплинарный культурологический семинар». И все, после обсуждения, согласились.