Отец улыбнулся Анфисе, и убрал револьвер в тайник, тщательно его закрыл и хитро замаскировал (тайник был тоже - явно ещё дореволюционный).
Потерев, усталым жестом, ладонью лоб, он сказал Анфисе, тяжело вздохнув:
«Спортом тебе надо обязательно больше заниматься, на свежем воздухе больше быть! А ты всё, больше, читаешь... Хотя - это тоже совершенно необходимо! Всё надо успеть!..
Всё нам надо успеть... Война - как знать... Наверное, ещё и будет. Только уже не такая, как была. Много чего ещё будет! Лишь бы не война гражданская...
Разведчику, как и революционеру - надо очень много знать, и очень многое уметь! Тут знание - это буквально и впрямую: вопрос жизни и смерти...
Как говорит Гриша: кто владеет информацией - тот владеет ситуацией...
И - как говорил когда-то мой наставник: что такое хорошая, грамотная война? Это максимум разведки - и минимум мордобоя! Хотя, без мордобоя - тоже может не обойтись...
И, очень часто, самая эффективная и результативная разведка - а, порой, и просто абсолютно необходимая и неизбежная - это разведка боем. Но она же - и самая рискованная...
А в идеале, надо суметь найти у противника одну-единственную критическую точку - куда и надо нанести один-единственный всё решающий удар!..
И, боюсь, что Америка нас в этом деле опередит. Потому что наша самая уязвимая точка - в нашей нынешней стагнирующей и деградирующей идеологии. В отсутствии всякой диалектики у нашего мещанско-буржуйского, по сути, материализма... И они уже успешно бьют нам по мозгам... И никакие «глушилки» тут не помогут...»
Отец выглядел крайне утомлённым и не здоровым, совершенно уставшим и не выспавшимся. Анфиса это видела и хорошо чувствовала. И отец это заметил - улыбнулся ей ободряюще и слегка потрепал её ладонью по темечку, по её русой голове...
И он продолжал, с упорством в голосе:
«Человек - по природе воин. А воин - он всегда, прежде всего, и разведчик. Задача человека как воина - победить саму смерть. А для этого надо разведать - где она находится...
А находится она - глубоко в самом человеке. В его генах, в его молекулярных, атомных, электронных, ещё более тонких структурах. Надо суметь туда проникнуть! До самого вакуума! Понять, что такое время и пространство...
Чтобы победить смерть - надо победить время! И физически, и исторически. И чтобы его победить - надо его понять!.. Время - неразрывно связано с гравитацией...
И времени у нас остаётся на все наши исследования очень мало... Нужен радикальный революционный прорыв - в самом познании! А в познании - значит в сознании. Должен проснуться в нас - наш изначальный Космический Человек! С его неисчерпаемыми возможностями и силами! Титаническое дитя самого Большого Взрыва!..
Если он в нас проснётся - если мы сможем его в себе понять и пробудить - то ещё будет возможна у нас мирная коммунистическая революция. Солнечная Революция!.. А если нет - то может погибнуть сама наша Советская Страна, как страна, где была попытка - впервые в мире построить социализм!..
Но у нас ещё есть шанс...»
Глава 14:ЧЁРНОЕ СОЛНЦЕ
«Научный социализм - самая религиозная изо всех религий, и истинный социал-демократ - самый глубоко религиозный человек.
Марксизм - это осознавшая себя религия».
(Анатолий Луначарский)
Сон Анфисы. Вращение свастики.
Анфисе в те дни приснился сон. Вместе с Лениным и Дзержинским она обсуждала какое-то очень тайное и инопланетное революционное восстание.
Анфиса была в космическом костюме прогрессора и держала в руках коробку от торта (для конспирации), в которой была взрывчатка, которую ей дал на Марсовом поле Кибальчич. Если нажать посильнее на вишенку на торте - то она взорвётся. Взрывчатка была космическая.
И Анфиса предложила Ленину и Дзержинскому привлечь к этому восстанию левых эсеров, и Марию Спиридонову, потому что она умеет очень метко стрелять, и уже ничего не боится, ни пыток, ни тюрем, ни каторги, потому что прошла через всё, что нужно. А также обязательно надо привлечь Нестора Махно, потому что он тоже прошёл через все тюрьмы и испытания, и тоже уже ничего не боится, и тоже свой человек. И анархистов надо всех обязательно привлечь, потому что на некоторых планетах есть очень много разных степей и прерий, и там очень пригодятся тачанки с пулемётами.
А Дзержинский спрашивает её:
«А ты пыток не боишься?»
Анфиса говорит ему:
«Я их боюсь - но буду терпеть изо всех сил. А если почувствую, что вот-вот кого-нибудь выдам - то постараюсь покончить с собой».