Волновалась Анфиска не зря. Буквы она знала и даже уже умела немного читать, а вот писать никак у нее не получалось. И старалась, и злилась, и плакала, но знакомые буквы никак не хотели складываться в слова на бумаге. Но тут довольная улыбка озарила ее лицо и она громко шлепая босыми ногами направилась в детскую. Там за письменным столом рисовала ее старшая сестра Лиза, которая, как мы уже знаем, была очень взрослая и страшно умная. Анфиска деликатно покашляла, попрыгала на одной ножке, даже попыталась посвистеть и неуверенно протянула: “Лиизок, а Лиизок…” Сестра, недовольная тем, что ее отвлекли от столь важного занятия, буркнула под нос: “Чего тебе?”
После небольшой торговли, в ходе которой Анфиса лишилась части своих сокровищ, а Лиза наоборот пополнила свои запасы, обе девочки принялись за дело. Анфиса загибала пальцы и диктовала список подарков, без которых ни одна уважающая себя девочка не может обойтись. А Лиза в это время все тщательно записывала. Она очень старалась и даже высунула кончик языка от напряжения. Когда с письмами было закончено, девочки взглянули друг на друга, и Лиза с видом знатока важно заявила: “Мама всегда говорит, что Дед Мороз в тепле растает, значит и письма надо класть в холод. А холод у нас в морозилке!”. И девочки кинулись, обгоняя друг друга, на кухню к холодильнику. Довольные собой, они убрали письма и приготовились ждать, но тут, очень некстати, пришла мама и сообщила, что наступило время сна. Этой ночью девочки долго не могли уснуть, взволнованно перешептывались и прислушивались. Очень уж им хотелось увидеть настоящего Деда Мороза. Но как ни боролись они со сном, вскоре из детской послышалось ровное сопение.
Рано утром, не позже десяти, отталкивая от нетерпения друг друга, сестры заглядывали в морозилку. Каково же было их удивление – Лизино письмо бесследно исчезло, а конверт с кривоватыми буквами “АНФИСА” спокойно лежал между замороженными ягодами. Готовая вот-вот расплакаться, Анфиса набрала побольше воздуха в грудь и уже приготовилась кричать, визжать и топать ногами, чтобы все услышали, какая жуткая несправедливость с ней приключилась! Но тут на кухню на шум пришел папа.
– Что тут происходит? – сурово спросил он.
Анфиса растерянно моргала, а Лиза уже прыгала вокруг папы и висела у него на руке:
– Папа! Папа! Дед Мороз приходил!!! Мое письмо забрал, а Анфискино нет! Это что значит, она без подарка останется, да?! – на этой фразе самообладание покинуло Анфису и она издала протяжный рев.
Папа лишь спокойно пожал плечами и произнес:
– Давайте разбираться. Анфиса, ты же хорошо вела себя весь год, так?
– Так, – ответила дочь, размазывая слезы по щекам.
– Письма вы написали, и подписать не забыли, и спасибо Дедушке Морозу сказали, так?
– Так! – еще сильнее зарыдала девочка.
– А кто письма писал? – неожиданно спросил папа.
Анфиска от удивления и растерянности даже захлопнула рот. Немного подумав, она робко прошептала:
– Лиза….
– Это что же получается? – нахмурился папа, – подарки просишь ты, а письмо пишет сестра.
– Но я же совсем не умею, – тихо прозвучало в ответ.
– А когда мама звала тебя учиться писать, ты что ответила?
– Что я смотрю мультики, – девочка была готова снова разрыдаться.
– Я придумала!!! – вмешалась в разговор Лиза, – мы научим Анфиску писать и она сама напишет Деду Морозу самое лучшее письмо!
Анфиска заметно повеселела, ей уже не терпелось начать учиться.
– Папочка, я обязательно напишу сама письмо! – донесся уже из детской ее звонкий голос.
Папа лишь довольно и немного хитро улыбался.
Мечта.
Анфиса очень любила мечтать. Каждый вечер перед сном, лежа в своей кроватке, она фантазировала. В ее мечтах она то превращалась в русалку с роскошным хвостом, то спасала мир от злодеев, то в ней внезапно просыпался какой-нибудь необыкновенный талант. Талант в себе Анфиса разыскивала очень тщательно. Когда ей становилось совсем грустно, она залезала к маме на колени и спрашивала, заглядывая ей в глаза: “Мамочка, ну почему я совсем-совсем обыкновенная?” Мама всегда в этот момент целовала ее в макушку и, улыбаясь, отвечала: “Ну какая же ты обыкновенная? Человек с такой доброй душой и чистым сердцем не может быть обыкновенным!” Анфиса не совсем понимала, что это значит, но потом всегда подолгу разглядывала себя в зеркале: “Где же прячется эта добрая душа и чистое сердце, про которые всегда говорит мама, и почему это они делают меня необыкновенной? Странно все это…Вот бы у меня была волшебная палочка, к примеру, тогда я бы точно стала самой необыкновенной!” Эта мысль так понравилась Анфисе, что она даже подпрыгнула на месте.