Ангар
Глава первая
— Джеймс, иди спать, — мама потрепала меня по голове и попыталась придать своему голосу максимальную строгость. Ну я‑то знаю, что действительно строгой и страшной мама бывает только в исключительных случаях. Потому я привёл в действие безотказную стратегию:
— Ну мамочка, ну пожа–а-алуйста! Ну можно мне тут ещё чуть–чуть посидеть? Я не буду шуметь, мешать и встревать в разговоры, пугать Лили неправдоподобными байками о Хогвартсе, подсовывать Алу в кровать жаб, подрывать ту премилую навозную бомбу в сарайчике миссис Эккей…
Папа поперхнулся своим бренди, Тэд поспешил замаскировать улыбку неопределённым хмыканьем в кулак, а ладонь мамы угрожающе потянулась к полотенцу, которое, как оказалось, может быть вполне страшным оружием (проверено и утверждено мною).
— Навозная бомба в сарайчике нашей соседки?.. — оч–чень вкрадчиво поинтересовалась мама.
— Гипотетическая навозная бомба в сарайчике нашей соседки, — важно поправил я. — Пока что она спокойно лежит в коробке в моей спальне. Но я могу сильно–сильно расстроиться, если мне не разрешат тут с вами посидеть, и вместо того, что бы спать, разработаю коварный план мести… Увы, скорее всего пострадает безвинный сарай миссис Эккей, потому как он тих и безмолвен…
— А потом пострадают отнюдь не безвинные уши Джеймса Поттера, который будет ликвидировать последствия своей мести, то есть, отмывать сарай, — грозно заявила мама.
— Зная продукцию Джорджа, боюсь, Джинни, сарай придётся отстраивать заново, — улыбнулся Гарри. — А ты, маленький шантажист, можешь ещё полчасика побыть здесь.
Да! Я люблю тебя, папа.
Уходить с вечерней посиделки на веранде нашего дома мне совершенно не хотелось. Причина была большая и взрослая — Тэд Люпин. Он ужасно здоровской, и всегда рассказывает интересные вещи. Действительно интересные, в отличии от того же папы, мистера и миссис Уизли (почти ВСЕХ Уизли), мамы, профессора Лонгботтома, и половины преподавательского состава Хогвартса. Нет, конечно, рассказы о Войне — вещь увлекательная, но так как подобные ностальгические воспоминания о молодости моих родителей мне подсовывали вместо сказок на ночь, то выслушивать их на каждом воскресном ужине было откровенно скучно. А Тэд… Тэд, он классный, в общем.
— Тэдди, мы со всей детворой собираемся поехать отдыхать на море, — сказал папа, отпив ещё глоток из своего стакана. — Не хочешь поехать с нами? Все были бы очень рады.
— Нет, Гарри, я не смогу, — развёл руками парень и улыбнулся виноватой такой улыбкой. — К осени нужно сдать курсовую работу по драконам, а мне жутко везёт со знакомыми, — усмехнулся он.
— Ясно. Значит, ты едешь к Чарли в Румынию? Передай тогда моему братцу привет, — улыбнулась мама, укладывая на стол поднос с яблочным пирогом, внушительный кусок которого я незамедлительно транспортировал в свою тарелку.
— Обязательно передам, Джинни, — Тэд последовал моему примеру. То есть, не упустил случая попробовать фирменную выпечку моей мамы.
А я откровенно пал духом, и даже пирог не способствовал поднятию моего настроения. Ну и что я буду делать на этом дурацком море? Песочные замки строить? Фе… А ещё там душно, жарко и кокосы постоянно с пальм падают. Исключительно на мою голову.
Но всё это было бы не так страшно, если бы с нами поехал Тэд. Потому что он даже из похода в магазин умеет сделать увлекательное путешествие с засевшими в кустах врагами, драконами в виде сушащихся простыней и белокурыми малолетними принцессами — дочерьми соседок.
Прошлым летом, что мы провели на море, Тэд учил меня кататься на сёрферной доске: наколдовал большущую волну, выдал инвентарь, а потом собственнолично вылавливал (утонуть‑то я не утонул, Тэд втихаря наложил на меня и доску какие‑то специальные чары, хотя я был против).
Из кокосов Тэд умел вырезать смешные фонарики, какие мы на Хеллоуин мастерим из тыкв. У метаморфа получился натуральный Дамблдор — добрый, улыбающийся, глазки голубые — а я сделал рожу Вольдеморта. И свечку внутри заколдовал так, что б красным светилась. Лили ночью здорово испугалась, а мне была выволочка.
А ещё мы с Тэдом, Алом и Хьюго (Хью вообще очень классный, хоть и маленький пока) ходили в экспедицию в тропический лес. Было весело! Правда, меня покусали какие‑то насекомые и под вечер я стал похож на смертофалда с весёленькими синюшными пятнами. Тётя Гермиона вылечила меня быстро, но мама ещё долго ругалась.
В общем, лето на берегу моря в этот раз обещало быть наискучнейшим.
— Джей, ты чего приуныл? — спросил Тэд.
— Я не хочу на море. Меня тошнит от песка, бунгало и устриц тёти Гермионы. От устриц меня тошнит в прямом смысле, — мрачно отрапортовал я. Мама шикнула что‑то вроде: «Не смей так говорить о гермиониной стряпне, устрицы у неё вполне ничего…», но шипение вышло не очень уверенным.