– Курить охота, Алексей, аж жуть. – Вячеслав мечтательно закатил глаза.
– Нет уж, раз такие дела, пора бросать, Андреич! Меня вот волнует, как там наши Карпинский с Коломейцевым, добрались ли до первой базы?
Посёлок Новоземельский. Ранняя осень
Тем временем оба бойца уже подруливали к знакомому белому пляжу. На шум мотора лодки сбежались практически все обитатели первого лагеря, или уже, как и Белая Речка, вполне себе посёлка. Тут периметр поселения также был отстроен частоколом, поставлены башенки, сделаны двое ворот – в сторону Байкала и по направлению течения Ангары. Поставлен кирпичный ангар, куда таскали хорошую глину с речушки в двух километрах от посёлка. Конечно, она была не так хороша, как на Белой речке, но всё же для кирпичей и черепицы она годилась вполне. Смирнов принял бойцов в только что отстроенной просторной избе, где была жарко натоплена печь. Так что пришлось стаскивать верхнюю одежду, садясь за стол. Смирнов без помощи туземцев наладил в посёлке рыбную ловлю и охоту, поэтому еды хватало, да и запасов пока оставалось немного. Он всё сокрушался, что де нету овощей на рассаду, да хорошо бы организовать огородики и свинарник.
– Что-что, но вы, полковник, в председатели колхоза сгодились бы! – пошутил профессор Радек, уже давно пришедший в себя после глубокой депрессии.
– Николай Валентинович, рад что вы уже шутите!
– А что, Пётр, дальше убиваться смысла нет, будем жить, – подошёл Фёдор Сартинов.
– Парни, вы давайте не шуткуйте, а выкладывайте, не так просто же примчались под вечер. Лясы поточить и потом можно будет.
– Короче, – начал Карпинский, – держитесь, мужики! Объявились тут русские казачки на Ангаре, конец нашему милому затворничеству настал.
Капитан БДК аж присвистнул, присутствующие за столом перестали жевать. Тяжёлая пауза держалась довольно долго. А потом посыпались вопросы. Карпинский отдувался за двоих, а Ванька тем временем уплетал солёную рыбу. Оставив посёлок под начало сержантов Зайцева и Васина, Смирнов, Петренко и Радек, за шиворот оторвав Коломейцева от рыбы, погрузились в моторку и отбыли на вторую базу, чаще именуемую Белой речкой, в багровом свете вечернего солнца.
В Белореченский посёлок моторка пришла в закатном сумраке, на башне уже горел маяком огонь, а на ночное патрулирование периметра посёлка выходили три тройки морпехов. Казаки, отоспавшись днём, уже попарились на славу в бане и сейчас сидели у костра в центре посёлка.
– Где Вячеслав? – спросил Смирнов у бойца на воротах, установленных между двумя башенками у входа в посёлок со стороны причала на реке.
– Женька! – крикнул тот в приоткрытую дверь нижнего яруса более крупной башни. – Проводи полковника к Соколову. Они с сотником в избе сидят, как из бани вышли.
Смирнов, пересекая внутреннюю площадь посёлка, удивлённо мотал головой, насколько же здесь стало многолюдно. Отовсюду доносится говор и детские звонкие голоса.
– А это что? – Смирнов указал на груду тряпья у костра, которую палками поддевали и кидали в огонь.
– А-а, Андрей Валентинович, это сейчас тунгусов после казачков в баню запускаем группами. Сегодня у нас банный день получается, у туземцев просто блох много, да и пахнут они того… не очень. А тряпьё их Вячеслав приказал сжечь к чёртовой матери, чтобы заразу не разносить. Потом и чумы их разберём в костёр, чтобы в посёлке этого добра не было. Вон у них два барака есть, пускай обживают, там места навалом.
– А одежда как же? У них есть разве ещё?
– Есть, есть. Меха у них есть, кожа тоже, ткани имеются, кое-чего мы подкинем. Пускай шьют. Зато чесаться не будут.
– Как с мылом?
– Есть немного, варим. Но нам жира надо больше, тунгусов растрясём на жир, – улыбнулся Евгений и, видя удивлённое лицо полковника, добавил: – В смысле на материал, зверя какого, например.
Спустя пару минут Лопахин указал Смирнову на крупный дом, стоящий в центре посёлка:
– А вот мы и пришли, кстати, это изба Вячеслава, местный сельсовет, – хихикнул Лопахин.
Стоявший у крыльца бородатый мужик, увидев Смирнова, метнулся в избу, и сразу оттуда вышел Вячеслав с Кабаржицким. Смирнов душевно обнялся с Соколовым и обменялся рукопожатием с Владимиром.
– Тут такая штука, Андрей, я почему с тобой хотел переговорить заранее. Владимир правильно указал на то, что мы не можем рассказывать о том, что с нами произошло.
– Что ты имеешь в виду, Андреич?
– Короче. Смотри сам, как ты будешь объяснять путешествия во времени и пространстве современникам первого Романова на троне?
– Нас сочтут за шарлатанов, а хуже того – за сектантов или еретиков. – вставил Кабаржицкий.