— «Женщина думает, мужчина действует»,— прошептала она, склоняясь над следами.— Так думай же! Думай и действуй!
Следы, хоть и глубокие, уже отчасти размыл дождь. Они не были свежими. Как давно их оставили?
— Думай!
С прошлого захода солнца? А может, стадо придёт сюда ещё раз? Может, оно всегда сюда приходит? Мысли Мерыи текли точно миниатюрные вайа по своим тропам. Она почти ощущала чудный вкус свежей крови и мяса. Убить и съесть! Как?.. Ждать. Как? Укрыться. Каким образом? На дереве? Как?.. Зеленоватая кожа ркхета, которая раньше прекрасно сливалась с лесом, теперь резко выступала на ярком фоне, как нечто чуждое и ненатуральное.
— Думай! Думай! — шептала Мерыа своему отражению в воде. Над плечом искаженного волнами образа что-то трепетало. Запутавшись в растрёпанных волосах, на затылке у неё торчала веточка с одиноким листком, который дрожал от лёгких дуновений ветра, точно нежное крылышко насекомого. Как... кисточка степной травы. В мгновение ока Мерыа представила себе предводительницу чужого племени, украшавшую волосы травой. Расписанная извилистыми полосами, она сливалась с окружением, пропадая из виду у изумлённых людей.
Дрожа скорее от возбуждения, чем от холода, Мерыа набрала пригоршню желтоватой глины и начала размазывать ее неровными пятнами по своей коже. У неё было такое чувство, будто она творит нечто поистине великое. Что определит судьбу её и Вай-мира.
Укрывшись в кроне дерева, золотистая среди золотистой листвы, она терпеливо ждала. Что-то будто окаменело в ней. Все чувства — голод, отчаяние — заменила эта путающая терпеливость. Она готова была ждать в этом месте хоть до смерти.
Животные появились с первым лучом солнца, который просочился сквозь редкую завесу листвы и заплясал на поверхности воды. Это были стройные создания, ржаво-коричневого цвета, с длинными задними ногами и ещё более длинными хвостами. Мерыа медленно натянула лук. Каменный наконечник стрелы некоторое время неуверенно колебался, нацеливаясь то в голову, то в туловище или в бедро.
«Не стреляй в голову, стрела соскользнёт по кости»,— вспомнила она слова Вай-мира.
Тетива зазвенела, и стрела воткнулась зверю в бок. Короткий болезненный вскрик вспугнул остальных. С бешеной скоростью, но плавно и грациозно они перескочили через ручей и исчезли между деревьями. Подранок тоже пытался спастись бегством, но упал на другом берегу, трясясь и перебирая задними лапами в помутневшей воде. Мерыа соскочила с дерева, от возбуждения даже забыв про высоту и чуть не переломав себе ноги. От удара коленями в грудь у неё перехватило дыхание. Она неуклюже вскочила, опираясь руками, кашляя и пробуя вздохнуть. Но это всё было неважно. На расстоянии протянутой руки лежало мясо! Её мясо!
Женщина перебралась через ручей, бредя чуть не по пояс в воде. Тяжелораненое животное перевернулось на спину, из последних сил пробуя защищаться и размахивая ногами с большими твёрдыми когтями. Мерыа ловко уклонилась от этих ударов. Подобралась к своей слабеющей жертве со стороны головы, вонзила пальцы в ноздри животного и одним движением ножа распластала ему горло.
Вскоре она уже сидела рядом со своей добычей, напившись крови, и облизывала испачканные ею ладони. Промокшая, она дрожала от холода, но полный живот был великолепной наградой за охотничьи труды.
Шатаясь от усталости, она наконец доволокла до шалаша свою добычу, размером почти с неё саму. Встревоженный Вай-мир ждал снаружи. Он, должно быть, уже довольно долго так сидел, потому что посерел от холода, а мех под носом встал дыбом, и каждая волосинка была украшена маленькой капелькой. Он глянул на вымазанную глиной Мерыю, на её добычу и попросту расхохотался. Долго раскачивался, покряхтывая и ударяя себя кулаками в грудь.
— Одурел?! — просипела Мерыа, глядя на этот приступ хорошего настроения, и быстро заслонила рот ладонью, чувствуя, как её губы сами приподнимаются к ноздрям в невольной ответной улыбке.
— Как ты выглядишь! — простонал Вай-мир.
Мерыа глянула на свои пятнистые руки и тоже безумно расхохоталась от облегчения.
Они ели и ели, так что наконец почти не могли уже двигаться.