- «Бабушка, а почему у тебя такие большие глаза?»
- «Чтобы лучше видеть, дитя моё!»
– «Бабушка , почему у тебя такие большие зубы?» – «Чтобы съесть тебя, дитя моё!» Внезапно граф пронзительно зарычал, и схватил меня за ногу. От неожиданности я взвизгнула, а Оливье подтащил меня к себе. Рауль заливисто расхохотался, действие моего супруга казались ему весёлой и забавной игрой. – Это совершенно не смешно! – ответила я, переведя дух. – Моя богиня, не стоит обижаться! Я просто хотел поднять нам настроение, – беспечно улыбнулся мне граф, – Давайте же продолжение вашей сказки, а то будет прискорбно, если она оборвётся на такой драматичной ноте. – Волк схватил Красную Шапочку, и проглотил. Но тут шум из домика услышали дровосеки, которые проходили мимо. Они ворвались в хижину, вспороли брюхо волку и выпустили наружу Красную Шапочку и её бабушку, – закончила я. – Дорогая моя, это бред полнейший! Волк не глотает жертву, он разрывает её на куски, грызёт, заглатывая куски мяса. Они вытащили бы из брюха зверя окровавленные ошмётки, и кости, раздробленные крепкими зубами животного, – возразил Оливье. Рауль несколько скривился, очевидно, живо представив это зрелище. – Неудачный конец. Может, расскажите мне что-то более интересное? – попросил он. – Например? – уточнил граф. – Ну, например, о женщинах. Почему леди Женевьева выгнала меня, когда я зашел в её комнату? Правда, она стояла там в одних панталонах и почему-то закричала, – поинтересовался мальчик, широко раскрыв глаза, полные искреннего непонимания ситуации. Не удержавшись, я засмеялась. – Какой ужас. Удивительно, что она не устроила скандал по такому поводу, – проговорил более серьёзно граф. – Ну, может потому что была там не одна? С ней была мадемуазель Теофилия. Правда, почему-то она тоже была голой, – немного стыдливо пояснил Рауль. – Что?! – вскрикнул Оливье, – Я должен немедленно написать письмо лорду Адаму, это ведь недопустимо! – жёстко добавил он. – Дорогой, прошу, не вмешивайтесь! К тому же ваша племянница уже отбыла с отцом, а Теофилия направилась в другую сторону. Перевоспитать Женевьеву вы не сможете, а скандал же может помешать замужеству. Да и её отец вам благодарен не будет. Да и, кстати, а чем же столь плохим они могли заниматься? – спросила я. – Я расскажу вам позже. Это не для невинных ушей мальчика, – ответил граф, усмиряя пыл. – Вы же, молодой человек, не смейте более входить без стука в спальни людей. Особенно в нашу, – нравоучительно добавил он. – Хорошо, – честно пообещал Рауль, – А что такое «супружеский долг» и как он образуется? Просто все об этом говорят, в замке я слышал, что вы им занялись, – спросил малыш. В этот момент я стала густо краснеть. – Я… учу Ангела быть хорошей женой. Она ведь многого ещё не знает. Это и называется «супружеский долг», – Оливье, как видно, тоже было не совсем удобно это объяснять, поэтому он быстро сменил тему, – Всё, довольно болтовни. Мы все хотим спать, поэтому, юноша, давайте, отползайте к краю кровати, – скомандовал супруг. – Я буду спать посередине, между вами, – упрямо возразил Рауль. – Будешь капризничать – отправишься спать во двор, в сугроб! – отрезал Оливье. Мальчик вздохнул и отполз. – Не расстраивайся. Я обниму тебя, и не будет одиноко, либо холодно, – показала я на место рядом с собой. Рауль радостно кивнул, укрылся одеялом и лёг мне под бок, словно котёнок. -Ну, и зачем вы его привадили? А мы ведь могли так неплохо провести эту ночь, когда бы он уснул, – возмутился мой муж. -То есть, вы думали, что я соглашусь на исполнение “природной страсти”, чтоб потом весь замок об этом судачил? – возмущённо ответила я, давая понять, что в данной ситуации такой порыв неуместен, – Он очень чутко спит! – Мы можем завязать ему глаза и поставить в угол, а потом заняться тем, чем планировали, – возразил мне граф. – Знаете, с таким подходом к воспитанию детей, я отказываюсь заводить их с вами! Может, вы и нашего ребёнка будете связывать или затыкать рот кляпом? – ответила я. – Ладно. Я и так понял, что эту ночь уже упустил. Граф вздохнул, еле заметно улыбнувшись, прижал меня к себе, и все мы погрузились в сон.