- Мадемуазель де Бельфор, нам надо с вами поговорить. Это касается моего дяди, – наконец сказала она, дождавшись, когда служанка закончит возиться с платьем.
Мод, сделав быстрый книксен, тактично вышла из комнаты.
- Я знаю, что наши отношения с вами не были тёплыми, как должны были бы, и мы не являемся подругами, но я должна донести до вас информацию, которая, возможно, предотвратит ваш роковой шаг – замужество, – выпалила она.
Я удивлённо взглянула на неё.
- Я не понимаю вас, – ответила я.
– Я случайно узнала, только не спрашивайте, откуда, о судьбе его первой супруги. О том, что случилось с ней в реальности, а не та лживая версия, в коей она померла, якобы от лихорадки. Мой дядя – это он убил свою жену. Вначале пытался повесить, но ей удалось спастись. А затем, говорят, что он выследил её и казнил, – чуть понизив голос, поведала моя собеседница, – Я уверена, что если после этого вы откажитесь от брака, то никто вас не осудит. Вы ещё молоды и можете выбрать себе нормального человека в мужья. У вас нет долгов за спиной, рядом всё-таки есть любящие вас родственники, – довольно быстро произнесла девушка. – Как вы можете так говорить об Оливье? Он же пытается вам помочь найти партию! – возмутилась я.
- Я понимаю, что вам трудно поверить в это, но это правда! – попыталась переубедить меня Женевьева.
- Насчёт судьбы первой мадам графини я знаю. Знала об этом как только начала общение с месье де Ла Фер. Так же я знаю о том, что она совершила, за такие деяния она заслужила подобной кары, поверьте, – холодно произнесла я.
- Как вы можете оправдывать убийство? – удивлённо воскликнула леди Женевьева.
- Вы не знаете всего. Вы услышали лишь кусок извращённых фактов! В любом случае, я имела возможность тесно пообщаться с графом. Он не безумец, убивающий жён, и ваши опасения напрасны. И ещё, если вы попытаетесь рассказать сей бред кому-либо, то я лично затолкаю букет невесты вам в глотку, – процедила я сквозь зубы.
Женевьева попятилась, словно я ударила её по щеке.
- Вы такая же безумная, как и он! Вы злая и коварная, вы стоите друг друга, – воскликнула она.
- Убирайтесь с глаз моих, неблагодарное создание, иначе я расцарапаю вам лицо! – крикнула я ей, но, похоже, оставаться со мной наедине ей и самой уже не хотелось.
Бросившись к двери, она столкнулась с Оливье, который всё это время спокойно стоял возле порога. Женевьева побледнела ещё сильнее, практически слившись тоном кожи с побеленной стеной позади себя.
– Надеюсь, я вам не помешал? Такие крики доносились отсюда, что я подумал, уж не ссоритесь ли вы? – улыбнулся он нам.
- Мы спорили по поводу причёски к завтрашнему торжеству. Леди Женевьева предлагала распустить волосы, а мне казалось, что с поднятыми локонами лучше, – выпалила я первое, что пришло мне на ум.
Граф подошёл ко мне. Его ловкие пальцы быстро выдернули пару заколок из моей причёски. Тяжёлые локоны упали пышным каскадом. Затем он собрал их рукой, осторожно отведя назад, и приподнял.
- Определённо так лучше. С распущенными волосами вы предстанете передо мной после свадьбы, в спальне, – он резко привлёк меня и довольно настойчиво поцеловал, давая возможность Женевьеве быстро ретироваться, – Вы всё знали? – тихо спросил он, оторвавшись от моих губ.
- Да, обо всём. И про смерть вашего отца тоже, – тихо ответила я.
- Кто вам рассказал?
- Это не важно. Важно, что я вас люблю, – отозвалась я.
- Любите? Вы впервые признаётесь мне в этом, – произнёс он с некой укоризной.
- Раньше бы это выглядело не совсем прилично. Но надо остановить длинный язык Женевьевы, она может разболтать всё гостям, – с беспокойством в голосе ответила я.
- Я позабочусь об этом. Скажите, а вы и правда запихнули бы букет из белых роз ей в рот и расцарапали лицо?
- Конечно, я тоже просто так не отказываюсь от того, что мне дорого, – фыркнула я ответ.
– Здесь мы с вами похожи. Но сегодня вам лучше лечь спать пораньше. Завтра у нас важный и насыщенный день.
Я кивнула, и мы вышли из комнаты.
В этом граф был прав. Мой день начался около шести утра; мытьё головы, облачение в наряд невесты, затем причёска, которую довольно долго собирали... Мадам Полин лично занималась моим внешним видом. Она принесла из дома дяди целый короб остатков косметики моей покойной тёти Беатрис. Несколько мазков губной помады, немного румян, и моё лицо преобразилось, став ярче. Граф прислал со слугой фамильное колье из топазов, которые гармонично вписались в белоснежный наряд. Согласно традиции, жених ждал меня в церкви, а точнее, в фамильной часовне. Чтобы я не замёрзла, на меня накинули привезённый из моего замка тёплый плащ, а лицо было закрыто белой вуалью.