Нам принесли сюда ужин, по окончании коего месье граф снова развел мне порошок от лекаря и протянул кружку с ним.
- Послушайте, я и так очень сильно устала за этот день, я прекрасно усну и без этого зелья, – возразила я.
- Месье Жаме настаивал на приеме лекарства, пропускать не стоит, поэтому вы его употребите сейчас. Мадемуазель, я тоже устал, так что прошу, без ваших капризов, – кружку с целебным содержимым насильно всучили мне. Я вздохнула и подчинилась, проглотив горькую жидкость.
Вскоре граф вышел, дав нам с Мод время переодеться ко сну, вернулся он когда я забралась под одеяло, поджав под себя ноги. Месье де Ла Фер снял с себя только колет, плащ, шляпу, моя служанка помогла стянуть ему сапоги. Пожелав нам спокойной ночи, он лег на свою сторону кровати, поближе к окну.
Я куталась в одеяло, пытаясь согреться, потом громко чихнула, служанка потрогала мои ноги, просунув руку мне под рубашку.
- Госпожа, вы же вся ледяная, так вы околеете за ночь, лежа здесь, – возмущенно проговорила она.
- Меняйтесь местами, – велел граф.
- Это неуместно! – прошептала я.
- А с жаром приехать к дяде уместно? – язвительно вопросил он.
В итоге я легла между Мод и месье де Ла Фер, так было намного теплее, их тела согревали меня, отчего я провалилась скоро в беспокойный сон. Во сне я шла по зимнему лесу, мне было страшно, тропинка не знакома, где-то я знала это, находился Рауль, он был в беде.
- Сюда, мадемуазель, сюда, – я увидела месье Филиппа, он махал мне рукой, указывая на практически еле заметную дорожку, она уходила сквозь разросшийся кустарник. Я побежала по тому направлению и оказалась на знакомой полянке, со старым кругом из камней, на них светились выбитые кривоватые символы, виданные мной ранее.
- Сюда, вы тут должны умереть, – говорил просто месье Филипп идя за мной и удостоверяясь, что я зашла в круг камней.
Я увидела Рауля, он бледный, совершенно обескровленный, в ночной рубашке, лежал на снегу умирая, рядом стоял серебристый большой олень. В это время из-за деревьев вышла Цезария с арбалетом, рядом с ней стояла женщина в черной накидке с корзиной.
- Время охоты, – проговорила Цезария, она выпустила стрелу, та попала мне в грудь, я ощутила жгучую боль и страх, который накрыл меня. Слезы брызнули у меня из глаз, все что оставалось мне так это кричать, пытаясь заглушить боль.
Пришла я в себя от того, что кто-то гладил меня по голове, по плечам, а мужской голос говорил настойчиво мне на ухо:
- Очнитесь, это вам все снится. Это просто плохой сон. Очнитесь! – меня тихонько стали трясти, чья-то рука просто легла мне на шею, это заставило крик прерваться.
Я испуганно распахнула глаза. Граф стоял поддерживая меня за плечи , до этого, он держал свою руку на моем горле, просто, не сжимая. Мод гладила меня по голове. Увидев испуг на моем лице мужчина помог мне снова лечь в кровать:
- Все закончилось, это просто кошмар, я вам дам еще лекарства и вы заснете.
Он пошел разводить в кружке с сидром новую порцию порошка. Меня трясло, я натянула одеяло до подбородка:
- Меня убили, стрелой из арбалета, – шептала я.
- Вы в порядке, это просто ночные кошмары, – граф протянул мне кружку.
Я залпом выпила зелье. Вскоре, как и ожидалось, я погрузилась в сон, без сновидений и более глубокий. Стирая из памяти зловещие сцены того, что стоило бы запомнить.
На следующий день я была сонной, вялой, с трудом забралась на Пегаса, я уже не возражала по поводу того, что меня обняли за талию, а просто снова провалилась в сон, когда меня укрыли полами плаща. Проснулась от того, что конь не слишком грациозно перепрыгнул яму, я инстинктивно вцепилась в руку, которая держала меня.
- Все нормально , я все контролирую, – успокоил меня граф.
- Как долго я спала? – прошептала я , горло саднило.
- Полдня, скоро будем у замка, – последовал ответ.
- Поедем по вашей стороне дороге или по нашей? – немного язвительно обратилась я к своему собеседнику.
- По середине – спокойно ответили мне.
Было уже темно, когда мы добрались до поместья дяди, граф заехал, чтобы я взяла необходимую одежду, показалась на глаза месье де Бельфору, успокоив его сердце, сам он говорил с моим опекуном о чем-то в кабинете, пока ждал меня. Мы с Мод выбрали несколько практичных платьев темных тонов, без украшений. Затем я спустилась вниз и подошла к кабинету, где шел оживленный разговор.
- И она согласилась с этим? – мой дядя недоверчиво спросил.
- Она подписала бумаги, – уклончиво ответил граф.
- То есть, может статься, что моя племянница не в курсе всего этого? – мой опекун был возмущен.
- Для нас, для всех, это лучший выход, а для вас к тому же и экономный, – последовал ответ.
- Мадемуазель, вы готовы? – граф заметил меня возле дверей, я кивнула, чувствуя неудобство от того, что меня поймали, за подслушиванием.
Друзья графа ждали нас во дворе, несмотря на приглашение моего опекуна зайти в дом, они решили подождать своего друга там.
- Сударыня, ваше наказание удваивается, – тихо проговорил месье де Ла Фер мне на ухо.
- Почему? – так же шепотом спросила я.
- Подслушивать чужие разговоры это некрасиво, – ответили мне просто.
- Простите, я не хотела, – пробормотала я, краснея, на эти замечания , я не смогла возразить.
Когда мы спешились и зашли в холл замка, то услышали детский, громкий плач.
- Мария, угомоните ребенка. Это невозможно, два дня подряд слушать сие нытье, – сердитый мужской голос раздался со стороны гостиной.
- Ангел, мне нужна Ангел, она не могла бросить меня, это неправда, – сквозь плачь я услышала причитания Рауля.
- Она и не бросила, а просто уехала в другой город, сколько можно повторять. Мария, отведите его на вверх, у меня уже голова раскалывается, – из гостиной вышел аббат д’Эрбле, он был хмур, бледен, массируя себе периодически виски.
- Мой дорогой друг, я рад, что вы так быстро вернулись, Небеса услышали мои молитвы, – он с облегчением вздохнул заметив нас с графом.
- Дочь моя, я вам рад в двойне, этот молодой человек ревет, как Иерихонская труба с момента вашего нежданного отъезда , – обратился он ко мне.
Услышав наши голоса Рауль выбежал в холл.
- Ангел, ты вернулась! – прошептал он. – Я знал, я знал, что ты меня не бросишь.
Я обняла мальчика, потрепав его за щеку.
- Конечно же нет, – я улыбнулась ему.
- Ей теперь будет трудно это сделать, – спокойно заметил граф, наблюдая за сценой нашего общения.
Я вздохнула, оставив сию ремарку без ответа и взяв рёбенка за руку, повела его в детскую. Он мне жаловался на аббата, который оставался с ним, на время отъезда его опекуна.
- Он постоянно пытался читать мне эти нудные книги, когда я спрашивал его о том, что не понятно мне, он в начале отвечал, а потом делал вид, что не слышит, – последовала жалоба ребенка.
По словам Марии аббат пытался занять мальчика чтением жизнеописания святого Августина. Когда Рауль не понимая какие-либо слова стал его спрашивать, то разъяснений представителя церкви хватило минут на двадцать, затем он захлопнул книгу и ушел.
- Если бы мне тоже читали, все эти дни, религиозные книги, то я бы также ревел, – рассмеялся месье дю Валлон, за столом, когда аббат в очередной раз посетовал на отсутствия смирения у воспитанника графа.
После приезда я хотела поесть у себя в комнате, но месье де Ла Фер настоял, чтобы я присутствовала внизу, с гостями.
- Вы дочь виконта, а не горничная, – просто пояснил он мне.
- Как мило, что вы об этом вспомнили, – горько ответила я.
- И украшение хоть наденьте какое-нибудь, сидеть в траурном черном платье за столом, когда у меня гости не стоит,- граф указал мне на коробочку с его подарком – брошью.
Я кивнула, заменив на платье черный воротник, на белоснежный кружевной, купленный когда-то в Лионе, а белая бриллиантовая брошь дополнила скромный ансамбль, в купе с жемчужными серьгами.
- Кстати, дочь моя, по ком вы носите траур? – спросил аббат.
- По брату , он погиб во время пожара,- ответила я просто , приступая к супу.