– Мы являемся во плоти только в исключительных случаях и, говоря понятным тебе языком, по особой процедуре. А сейчас не тот случай. Я и так действую на грани дозволенного и долго поддерживать такую связь не смогу. В общем слушай и не перебивай. – Голос посуровел и зазвенел пафосными нотками. – Ты подошел к бездне, Владимир. Пока не поздно, вернись на путь истины! Завтра ты будешь защищать от покарания полного гнуса и негодяя. Выиграв это дело, ты вознесешься еще выше в глазах людских, но падешь в глазах Божьих. Но не это приведет к твоему окончательному падению. Власть, за которую ты так борешься, погубит тебя. Она пожрет твою душу так же, как пожрала многих других. Даже деньги не так опасны, как власть. Оставь алчность! Оставь гордыню! Отрекись от своих амбиций, и у тебя еще будет шанс на спасение.
Голос затих, последним на экране медленно растаяло слово «спасение». Володя так и сидел, оторопело глядя сквозь монитор, пока не осознал, что на нем запустился ролик, который он собирался посмотреть. Только ему уже было не до этого. Он с раздражением клацнул на крестик, закрывая сайт, и открыл вместо этого историю браузера. Ничего необычного.
Это что было вообще? Как такое возможно? Он сходит с ума?
Он прошел в ванную, умылся холодной водой и уставился в зеркало на свое мокрое лицо. Если не считать ошалелого выражения – лицо как лицо, даже мешков под глазами нет. Последние пару дней не пил. Кокаин вообще почти месяц не принимал. Он открыл галерею в телефоне и снова по смотрел на фото. «Настоящий поступок». Может переутомление? Пожалуй, лучше лечь спать пораньше.
***
– Привет, Вовка!
Володя открыл глаза. Он лежал в своей кровати на спине и не чувствовал ни ног, ни рук. Луна в распахнутом окне была необычайно большой и яркой. Ее бледный свет хорошо освещал фигуру, сидевшую на краю кровати.
– Пашка? – Володя рассмотрел лицо. Его друг выглядел так, будто ему все еще было пятнадцать. Тогда он был озорным, жизнерадостным и самым сильным в школе. Совсем не тем иссохшим наркоманом, которого Володя видел при их последней встрече. – Ты здесь откуда?
– Я не совсем Пашка. Я – твой ангел. Я просто позаимствовал его внешность. И манеры, чтобы тебе было проще и привычнее со мной говорить.
– Опять ты? Что происходит?
– Я отвечу на второй вопрос: ты спишь, и я явился тебе во сне. Первый вопрос некорректен, но я понимаю, о чем ты хотел спросить. Нет, это не я являлся тебе вечером. Ангелы могут являться только во сне, все остальное – от лукавого. Вы люди совсем забыли базовые истины. А то был нечистый. – Последнюю фразу Пашка сказал с отвращением, даже с агрессией.
С минуту Володя ошарашенно молчал, пытаясь переварить услышанное и соотнести это с событиями последнего вечера. И со здравым смыслом. Паша тишину не нарушал, лишь смотрел на него снисходительно.
– Откуда я могу знать, что ангел – ты, а не он? – наконец собравшись с мыслями, выдал Володя.
– Да уж, Владимир. Я ожидал от тебя вопросов, но не таких, – в голосе Пашки послышалось разочарование. – А ведь темный был прав, когда говорил о твоем цинизме. Ладно. Во-первых, я тебе уже сказал, что мы можем являться людям только во сне. Что, потребуешь решение суда в подтверждение? С подписью и печатью? Шучу, – Пашка ухмыльнулся своей фирменной улыбкой с прищуром. – Ни одна бумага не может нести на себе законы мироздания. Это бумага существует благодаря им, а не наоборот. Во—вторых, мы – ангелы – существа бестелесные. По крайней мере в вашем понимании. Соответственно, мы свободны от присущих вам телесных искушений и ограничений. В том числе от эмоций. Мы не испытываем эмоций, Владимир, – лицо Пашки стало безжизненным. От его взгляда Володе стало не по себе.
– Ты же только что шутил. Как можно шутить, не испытывая эмоций?
– Я же сказал тебе, что позаимствовал манеры твоего друга, чтобы тебе было проще меня понять. Ты же такой умный, не заставляй меня повторяться, – Пашка поморщился. – Вся эта ваша пресловутая свобода воли… Нет ее. Вами движут эмоции, гормоны. Вы – просто химические машины.
– Ты что завидуешь?
– Володя, мне опять повториться? – Паша разочарованно поднял брови. – Я вообще к чему про эмоции. Темный тебе сегодня сказал, что гордился тобой. Ангел не может гордиться. Это не просто эмоция, это еще и проявление гордыни. Понимаешь?
– Ни хера я не понимаю! – рявкнул Вовка. – Что происходит? Какие ангелы?! Какие явления?! Что вам вообще от меня нужно?!
– Вот, наконец вопрос по сути, – Пашка улыбнулся. – Объясняю. Ему нужно сбить тебя с пути. Мне нужно этого не допустить.