— Я никуда не поеду! — выкрикнула я. — Я не буду с вами ужинать!
Бесланов как ни в чем ни бывало, договорил где именно состоится ужин, а затем жестом дал понять, что разговор на этом окончен.
Глава 3
Домой я приехала в полном шоке. Первым делом я решила все рассказать Лере, а уже потом позвонить отцу.
Представив мой будущий разговор с отцом, мне захотелось зарыдать от отчаяния. Мало того, что после этого мне придется немедленно вернуться домой, отбыть какое-нибудь наказание в виде домашнего ареста и всей работы по дому, так ещё он мне будет теперь это припоминать всю жизнь. И каждая моя просьба, которую я решусь озвучить ему, будет начинаться именно с этого случая.
Войдя в спальню, я обнаружила там плачущую Леру.
Тогда я бросила сумку на пол и понеслась на кухню. Налив девушке стакан воды, я накапала туда несколько капель успокоительного и вновь пошла в комнату.
— Я уже выпила, — всхлипнула Лера.
— Тут совсем чуть-чуть. Думаю, не повредит, — я пожала плечами.
— Да мне все равно, что ты думаешь! — выкрикнула Лера и выбила у меня из рук стакан.
Он упал на пол и разбился, вылив все содержимое.
Я только было собралась пойти за совком и метелкой, но Лера меня остановила.
— Стой! — она жалобно посмотрела на меня. — Прости.
— Тебе не за что извиняться, — я подсела к ней. — Наверное этот Бесланов сказал тебе много неприятного.
— Нет, — вздохнула она. — Выгнал меня без слов. А он мне так нужен!
— Ты любишь его?
— Нет, — Лера мотнула головой. — Моя мама тяжело больна.
— Тетя Фатима? Что с ней? — испугалась я.
— Сломала шейку бедра, — выдохнула Лера. — У нее сильные боли. Ходить, конечно, не может. Ей даже перевернуться больно. Из-за диабета процесс заживления идёт очень проблемно. Я жила с Беслановым ради денег. Он не знал, на что я их трачу, но был очень щедрый. И потом, я же работаю в его отеле. Преподаю танцы. Теперь он меня выгонит ещё и оттуда. А мы всего два месяца назад с мамой взяли квартиру в ипотеку. Что вот мне дальше делать?
— Я позвоню отцу, — решительно заявила я. — Уверена, он поможет тете Фатиме. Но за что он тебя выгонит? Ты ведь не сделала ничего плохого!
— Позвони дяде Рахиму, пожалуйста! — взмолилась Лера. — Я обязательно что-нибудь придумаю с Беслановым, но сейчас тебе нужно поскорее вернуться домой.
Я тяжело выдохнула.
Как же не хочется звонить, кто бы знал!
Однако, набрав знакомый номер отца, я прождала гудки, но он так и не ответил на звонок.
Неужели настолько обижен?
Тогда я позвонила маме, но и она долго не отвечала. Наконец, на третий раз мама взяла трубку, вся запыхавшаяся.
— Изи, доченька, папа в больнице. Ему с сердцем плохо стало. Вчера увезли на скорой. Кризис миновал, но нужно поберечься. Как у тебя дела?
— С папой плохо из-за меня? — спросила я, тут же почувствовав неподъёмное чувство вины.
— Не знаю, доченька, — выдохнула мама. — Но он так сердился на тебя! Ты скажи, как прошли экзамены? Ты поступила?
— Да, мамочка, - на мои глаза навернулись слезы. — Я поступила.
— А сколько стоит контракт? — продолжала выспрашивать она, но совсем отстраненно. Ее мысли были заняты не мною.
— Я поступила на бюджет, — печально улыбнулась я, будто мама могла меня увидеть. — Не беспокойтесь за меня, мама. А можно мне как-нибудь с папой поговорить?
— Изи, давай пока не будем его расстраивать и беспокоить, — взволновано проговорила мама. Она явно куда-то спешила. — Я сама скажу тебе, когда можно будет ему позвонить. Пусть сейчас все уляжется пока, ладно?
— Мамочка, а может деньги нужны? — спохватилась я. — Возьмите с моей карты, пожалуйста.
— Нет-нет, пока все есть. Давай я тебе сама позвоню, когда папе легче станет.
— Хорошо, мамочка.
Я дождалась, пока мама первой отключит разговор, и задумчиво посмотрела на Леру.
— Отец слег с сердцем, — печально объяснила я. — Пока не стоит ничего у него просить.
В комнате повисло напряжённое молчание.
— У меня есть деньги на карте, — продолжала я. — Пока за ипотеку можем платить по ней. А в остальном... Я попробую найти работу, и...
— Изи! — Лера посмотрела на меня как на умалишенную. — А твой паспорт?
— Ничего, я что-нибудь придумаю. Обещаю.
— Изи, я больше не пущу тебя к Бесланову! — решительно заявила Лера. — Он... Плохой человек. Я всю жизнь буду себя винить, если он хоть что-то...
— Он ничего не сделает, — поспешила успокоить ее я. — Я не пойду к нему, пока папа не поправиться. Ну, не съест же он мой паспорт, правда?