— Пощади его!
Он лишь мрачно покачал головой. С моих губ сорвалось рыдание.
— Я прошу для него пощады!
Мой крик эхом разнесся по обители, он был таким звонким, что перекрыл лязг оружия, стоны боли и вой Габби.
Ошеломленные оставшиеся серафимы обернулись на мой голос, а затем, проследив за моим взглядом уставились на него. Не узнавая. Мельком бросив взгляд на их лица, я поняла, что никто из них не знает, кто стоит перед ними. Никто кроме Гладиуса.
Весь покрытый ожогами от меча Архангела и запекшейся кровью, он, разинув рот, уставился на Люцифера, не задумываясь, повернувшись спиной к Учителю, отлично зная, что тот никогда не нанесет удара в спину.
— Свет несущий… - было все, что он успел произнести, прежде чем Михаил, прижал лезвие своего меча к его горлу.
— Теперь понимаешь, как сложно ей было устоять, Гладиус? Теперь веришь, что она достойна права на жизнь? Не двигайтесь! – приказал он остальным воинам, и они застыли на месте.
Коул тоже замер, сжимая своими огромными ручищами шею одного из них.
Я же перевела взгляд на погибающего у моих ног серафима, который спустя мгновение издал мучительный крик и остался лишь пеплом на камнях.
Мягко положив мне руку на плечо, Анабель прошептала:
— Слишком поздно, Эль, он уже не с нами.
Учитель окликнул:
— Микаэла, немедленно иди к порталу!
Подняв с пола меч, схватив за руку Анабель и свистнув Габби, которая с большой неохотой слезла с едва живого ангела, я перелетела ступеньки и остановилась между двумя порталами, в одном из которых буравя меня агатовыми глазами стоял сам дьявол.
— Я не мог позволить ему выжить.
— Ты не захотел!
— Не имеет значения. Никто не посмеет отвергнуть доброту моей королевы и не поплатится за это. Он сам выбрал свою судьбу, когда выбил твой меч.
— Ты не имел права вмешиваться.
— Права? Я избрал свободу от правил и чужой воли много тысяч лет назад, Эль. Я сам наделяю себя правами обычно. Но в этот раз… это действительно мое право. Защищать тебя.
— Чушь! Я не твоя проклятая королева и никогда не буду ей, слышишь?!
Он ничего не ответил, только щелкнул пальцами, и Габби снова оказалась у его ног.
— Но ты придешь, чтобы спасти ее. На данный момент мне этого достаточно.
— Я приду, но я буду готова.
— Жду с нетерпением.
Отступив на шаг, я развернулась к порталу, ведущему в мир смертных, но затем вспомнила об Ане и снова подняла глаза к Люциферу:
— Анабель не подставляла твоего принца, Лилит использовала девушку, она была верна… твоим интересам. Даже ослабила ее армию восставших…
— Я не собираюсь наказывать ее, если ты пытаешься об этом попросить, Эль.
— Я ничего не собиралась у тебя просить.
— О, значит, мое самомнение действительно зашкаливает немного.
Анабель неловко откашлялась за моей спиной:
— Повелитель, я хотела бы получить позволение вернуться домой, но не знаю, что делать теперь, когда все суккубы и инкубы…
— Предали меня?
— Они лишь подчиняются приказам своей создательницы, сир. Уверяю вас, многие из них никогда не примкнули бы к восставшим не будь на то ее воля.
— И выходит лишь немногие обладают достаточным умом, чтобы знать, кто выиграет эту войну? Мне плевать, чего они хотели бы, все, кто будет на той стороне умрут. Я не прощаю предателей.
Девушка побледнела.
— Но я также ценю то, что ты сделала для своей королевы, суккуб. Я не стану наказывать тебя, но и защищать тоже. Тебе придется самой разобраться с гневом Вельзевула.
— Но, сир…
— Он же убьет ее, не дав сказать и слова!
— Думаешь? Ну тогда у мадемуазель Мортиньи, очень скромный выбор, кроме меня единственное существо, способное остановить Вела в его мести это…
— Ну, кто же?
— Это ты Эль. Ты провозглашенная королева Преисподней, нравится тебе это или нет. Ты одна можешь спасти ее.
— Отлично. Ана ты пойдешь со мной.