«Уловка стара как этот прогнивший мир, а всё ещё работает. Жаль, что ты опоздала, ангел, но выбор был за нею. В обоих случаях».
Видимо я, как-то выдала своё удивление, ибо услышала ещё и:
«Я предпочитаю честную игру».
— Тогда ты согласишься, что отправить её в Ад несправедливо. Она заслуживает второго шанса.
«Самоубийство - смертный грех, не так ли? С моей же точки зрения это непростительная глупость. Он дал им свой высший дар - душу, а они губят ее ради своих низменных страстей. Справедливость же меня мало волнует. Ее душа ценна, чтобы забрать ее, ты должна будешь пожертвовать чем-то. Осознаешь ли ты риск»?
Он был прав. Я задумалась. Я пришла сюда, движимая чувством долга. Знала, что придется заплатить, но какова же будет эта цена? И согласна ли я ее заплатить?
«Ты ошибаешься, если полагаешь, что есть выбор, ангел. Ты сделала его, спустившись сюда. Вопрос был риторическим, пути назад нет».
Что ж, да будет так. Я расправила крылья, и смело взглянула ему в лицо:
— Я согласна, назови свою цену.
«Почему ты называешь Михаила своим Учителем»?
Кажется, у него входило в привычку игнорировать мои вопросы и задавать собственные, причем невпопад. Но перечить ему было опасно, это я усвоила. Я попробовала по-другому:
— Отдашь мне душу в обмен на ответ?
«Я не отличаюсь терпением, ангел».
Я вздохнула:
— Он вырастил меня.
«Невозможно».
Заявление было категоричным, безапелляционным. На этот раз я решила сменить тактику: вместо того, чтобы возмутится, я протянула с деланным равнодушием:
— Хочешь верь, хочешь нет...
«А ты быстро учишься. Я не усомнился в правдивости твоих слов, я прекрасно знаю, что ты не можешь солгать. Ложь содрала бы кожу с твоих прелестных губ».
Замечание о губах смутило меня. О, конечно я знала о том, как выгляжу. Оценивать красоту я научилась, как ни странно, наблюдая за людьми, ибо среди ангелов физическое совершенство считалось либо чем-то само собой разумеющимся, либо не достойным внимания. Я знала, что симпатична, даже красива, но услышав, что этот Мистер Само Совершенство считает мои губы прелестными, я смутилась. И очень, то есть с румянцем на щеках. И он это заметил, при этом умудрившись смутить меня еще больше:
«Ты забываешься, красавица. Я не твоей породы».
Я застыла, словно он меня снова заморозил. Боже, он, что меня предупреждает?! Демон напоминает мне о том, что мы из разных сфер! Ущипните меня.
«Хотя это не помешает мне при случае попробовать соблазнить тебя».
Теперь уже в моих сапфировых глазах горел огонь, огонь праведного гнева:
— Благодарю покорно, я здесь не за этим.
«Кстати об этом. Ты говорила, что я своим вмешательством пробудил в тебе эмоции, но разве не они привели тебя сюда»?
Я попыталась возразить:
— Нет, я... вера меня привела, вера… и еще несправедливость!
«Тебя привел гнев и еще твоя привязанность к этому человеку».
Неужели он прав? Тогда я ничего не понимала. Я ангел, у меня нет души, я не могу любить или ненавидеть... Я не могу чувствовать, но я ведь действительно что-то ощущала сейчас, да и раньше... возможно всегда? Может ли быть, что чувства, которые я принимала за отражение людских эмоций, были моими собственными? Но почему и откуда?
Неосознанно я подняла глаза к Велиару, ища ответ в глубине его глаз.
«Твой взгляд молит о помощи, ангел».
Спохватившись, я отвернулась.
«Ты забавляешь меня, и в тебе есть тайна. Ты спрашивала о цене, ангел. Я назову ее».
Ох, самое время вспомнить об этом. Его логика сбивала меня с толку.
«Я отдам тебе душу Софии Бенингтон в обмен на возможность изучить... и соблазнить тебя».
— Что? – я, наверное, удивилась бы меньше, скажи он, что раскаивается в своих грехах и просит покаяния.
«Ты красива. И с тобою не будет скучно, по крайней мере, какое-то время».
— Нет, это невозможно. Назови другую цену. Уверена, никто из архангелов не заключал подобной сделки.