— Думаю, что проявил уже достаточно терпения и братской любви на сегодня, Дэни. – Голос падшего был низким и тягучим выговором. – Убери от меня эту хрень.
Яростно оскалившись, архангел прошипел в ответ:
— С чего бы это?
Маска вежливого безразличия мигом слетела с лица его темного брата, и в его глазах сверкнул гнев.
— С того, что если ты этого не сделаешь, я сам найду применение этому клинку, и, боюсь, тебе это не понравится.
— Еще раз используешь на мне свои проклятые силы, и я заставлю тебя пожалеть об этом.
— Намекаешь, что пора объявить перемирие, брат? Что касается меня, то с удовольствием, мне уже не терпится познакомиться со своей королевой. – На этом он отвесил мне изысканный поклон. – Которую ты, кажется, искал бы еще много дней, не используй я свои силы.
Я отчетливо видела, что последний комментарий задел Даниэля за живое, но архангел сдержался. Меня же сейчас занимали более важные мысли, чем их в действительности детские пререкания. Боже, как слепа я была прежде, не замечая ничего вокруг! Сколько раз мне твердили, что мир не черно-белый, сколько раз я сама наблюдала это в жизни людей, которых оберегала, и все же о борьбе ада и небес судила предвзято. И теперь оказалась посреди этой борьбы, и чувствую себя потерявшимся котенком. Хорошо хоть то, что я всегда на лету схватывала новые знания. Главное теперь распутать паутину полуправды, которая скрывает за собой всю мою жизнь, и прошлую и настоящую. И разговор с Даниэлем станет следующим шагом в этом нелегком деле.
Прервав мои размышления, Вельзевул двинулся в направлении особняка, и я напряглась, ожидая… но, гнев небесный, защита сработала! Против падшего, что уж совсем невероятно! Он и шагу не мог ступить за ворота, что привело его в замешательство, а на лице Даниэля вызвало улыбку. Улыбку, которая тут же погасла, стоило и ему упереться носом в невидимую преграду окружающую особняк.
Он поднял ко мне глаза, недоуменно хмурясь, и в этот самый момент Ана хрипло прошептала:
— Черт возьми, он и в этом не солгал. – Ее сияющие глаза обратились ко мне: - Нас не достать ни аду, ни раю, Эль! Мы неприкосновенны!
В ответ на ее слова с губ Вельзевула сорвалось раздраженное рычание, а затем он оперся ладонями о невидимый барьер и его глаза превратились в два сияющих голубых лазера.
— Всевидящее око, - одновременно сорвалось с губ Аны, и Даниэля.
Я же просто с любопытством наблюдала за падшим. Чем-то его дар напоминал мой собственный, и мне было интересно разглядит ли он глифы в воздухе.
На его губах спустя мгновение расцвела такая соблазнительная улыбка, что я растерялась. Отступив на шаг от ворот, он отвесил еще более глубокий поклон, чем прежде и произнес:
— Прошу прощения за то, что недооценил вашей мудрости, моя королева. Я лишь однажды видел защиту подобную этой. Позвольте заметить, что Повелитель ревностно хранит свое величайшее сокровище.
Этим заявлением он в один миг вывел из себя Даниэля, заставил Ану задохнуться от шока, а меня… Что ж мне одновременно и льстило его обращение, и немного раздражали постоянные упоминания о Люцифере. Тем более, когда я сама не могла прекратить думать о нем и на минуту.
Не зная, как вести себя с ним, я решила, что вежливость лишней не бывает:
— Вы и есть принц Вельзевул, если я верно расслышала?
Падший лишь склонил голову в знак согласия, зато Даниэль ответил за него:
— Он и есть собственной персоной. Не хочешь объяснить, что здесь происходит, Микаэла?
Взглядом умоляя его повременить с этим и дать мне возможность обеспечить безопасность Анабель, я сказала только:
— Позже.
А затем, мысленно прикусив губу, как маленькая девочка, попыталась произнести нужные слова:
— Признаете ли вы меня…
Я запнулась не в силах вынести пылающего обвинением взгляда Даниэля, но Ана закончила фразу за меня:
— … своей правительницей?
Я метнула на нее взгляд, одновременно выражающий недовольство и благодарность. Ана только пожала плечами. А Вельзевул резко посерьёзнел, видимо посчитав этот вопрос какой-то уловкой:
— Отныне и навсегда, я стану почитать вас, как свою королеву и возлюбленную Люцифера. Клянусь в этом.