Спустя три часа Анна уже была дома, на съемной квартире в самом центре Нового Орлеана. Она долго лежала на постели, собираясь с мыслями. Шум улиц становился тише и к утру на пару часов совсем иссяк. Женщина поднялась, равнодушно глянув на светлеющее небо, села за стол и достала кипу бумаг. Ручка сразу вспотела в дрожащих пальцах, но вампирша еще долго изучала кипельно-белый лист. Взгляд ее существовал не здесь. Он затерялся где-то в прошлом, где сплелись в одну ночь несколько разных судеб; где оборвалась одна жизнь, чтобы заняться иной; где умерла девушка, чтобы воскреснуть и породить охотника, обреченного страдать. Сейчас она возненавидела тот день больше, чем какой-либо другой. Если бы тогда Антон ее не пожалел, ничего бы этого не было.
Анна выдохнула, и рука разом стала твердой и уверенной. "Ей казалось, что небо опрокинулось. Смешались вместе стороны света, утратили краски и из черноты сыпали тучами разноцветных искр..." — начала писать она и рука ее долго не останавливалась, быстро заполняя бумагу словами.
1988г., Индийский океан, Август
— Марк, я не могу, правда! Мне страшно, я дико боюсь воды, — Анна смеялась, как девчонка, суетясь на палубе яхты и с любопытным страхом глядя, как внизу плавает Вампир.
В сумерках вода казалась темной, и светлая кожа Маркуса ярко отсвечивала белизной.
— Прыгай, я тебя поймаю, — громко фыркая, подбадривал он. — Ты же согласилась со мной играть, или уже забыла? Сейчас подходящее время, поверь мне.
Опустившись на корточки, Анна игриво запрокинула голову и вцепилась в перила. Как она могла согласить поехать с ним? Это же жутко, — столько воды вокруг! По телу бежала дрожь, но уговоры были приятны женщине и она с удовольствием поддерживала, установленную мужчиной, игру.
— Давай же, Анна! Я не собираюсь плавать здесь до рассвета!
Черт! У нее подгибались колени, когда она шла к крохотной лесенке. И, стоило легкому платью упасть на палубу, обнажив сплошной купальник, как тело снова покрылось мелкими пупырышками.
Из воды Маркус видел, как трясутся ее ноги, когда она осторожно переступает с перекладины на перекладину. Такая хрупкая и легкая. Такая испуганная. И как показать ей, что бояться не стоит?
Он быстро посмотрел на берег. Сейчас туда тянуло с особой силой. Но благодаря водной толще, скрывавшей призрачных змей, Анна не увидит, как отчаянно они рвутся прочь, как в немом вопле раскрывают пасти, предчувствуя опасные перемены. Он посмотрел на [Свою] женщину. Она не должна ни о чем знать.
Гималаи
Марон с Элис протискивались в узкий проем меж горными грядами. Вампир невольно вспоминал, как Маркус не раз говорил, что самое ценное нужно прятать на виду. Сколько времени было потрачены, чтобы найти тайник, а стоило лишь получить Анину кровь и тайны сами открылись перед огненным взглядом Элис. Осталось только соблюсти ритуал.
Он первым прошел дальше, в пещеру, ничем не приметную людям, но такую желанную Вампирам. На секунду Марон подумал, что бы сделали обычные вампиры, если бы знали, где тайник их короля? Убили бы ее? Продолжили скрывать? Или убили бы... его, Маркуса?
Марон прошел дальше, застыл посреди пещеры, проверяя верность отмеченного на карте места. И обернулся, беспокойно ожидая замешкавшуюся Элис.
Она протиснулась в большую каменную нишу, тонущую в полумраке. Низкий свод становился выше, и резко, остроконечно уходил вверх. Оттуда просачивался рассеянный свет. Он тускло освещал середину, а дальше скрадывал окружающее сумраком, зрительно менял очертания предметов и делал темноту в углах абсолютной. Вампиры остановились. В нескольких шагах от них возвышалась каменная глыба — идеально отесанный кирпич длинной около двух метров и высотой чуть более метра.
Марон осмотрелся, Элис поднялась повыше, с любопытством погладила ледяной каменный стол. Она ждала, что произойдет что-то значимое, — задрожит пол, станет осыпаться потолок и глыба рухнет вниз. Даже какого-то импульса от камня ей было бы достаточно. Но ничего не случилось, и вампирша засомневалась:
— А это точно то, что нужно? Ты говорил, сверху есть рисунок...
Марон скинул рюкзак в угол, достал нож, скривился и зажал лезвие ладонью. Протянул, выждал несколько секунд и провел кровавый след по ритуальной столешнице. Сверху стали углубляться витиеватые желобки, сплетенный в причудливый узор, напоминающий вязь и неразборчивые древние письмена, соединенные сплошным полотном.