Марон стал пунцовым. Он так ждал, что Марк выйдет из себя, набросится на него, а ему только и останется защищаться. Тогда можно было бы развязать бой законно. Законно убить его, не без помощи Элис, и снова попытаться стать единственным. Да, он увидел, что Маркусу знакомы новые призраки Элис, и он так ждал, чтобы Марк стал рваться к своим обожаемым Искрам, чтобы среди них отыскать одну, особенно яркую, которая пока еще пряталась за спинами остальных.
Но Маркус был спокоен, а Марон стал нервничать. В глазах брата он видел выжидающую змею. А если она ждет, то жертва обречена.
— Элис, душа моя, дай бумаги, Маркус должен знать, — он предал ему листы с записями. — Она сошла с ума. Выбора не было. Я вижу, ее свиты сегодня нет... Боюсь, нам нужно спешить, ты же знаешь, что свита была из одних серийников. Разве можно считать ее нормальной? Собрала людских маньяков и заставила убивать.
— Сделала их такими, как мы, — пробормотал Вампир, просматривая данные. Как удачно у них все сходилось!
Тик-так. Тик-так. Тик... Когда он услышал этот звук, Маркус не знал, но тиканье невидимых часов становилось громче, словно приближалось откуда-то издалека. Может, оно заменило бой тамтамов? Может...
Грянула музыка. Громкие аккорды взорвались громом, блеснули молнией и двери распахнулись, впуская в залу столб пламени. Оно прокатилось по полу, взвилось к сводчатому потолку, а когда осело — Анна шла к ним в сопровождении одного из членов свиты. Маркус перестал дышать, боясь, что видение исчезнет; по его коже пробежал холодок, и мышцы неприятно сократились, вызвав под кожей чувство живого шевеления. Элис и Марон только смотрели на призрачного Ангела.
Она была черном костюме, переплетенном цепочками, шипованные ремни, по обычаю закрывали горло и талию, а на правой руке было подобие металлической перчатки: длинные когти на пальцах, соединенные между собой и закрывающие тыльную сторону ладони. Маркус нахмурился, понимая, что не предполагает, что последует дальше.
Анна остановилась в нескольких шагах от них. Пламя осело вместе с музыкой, — но Маркус все равно ее слышал: ["Я так долго мечтал Найти смысл, чтобы понять Тайну жизни"], — и все увидели, что за ее спиной стояла фигура в темной мантии, пока еще скрывающей лицо.
— Не ждали? А я вернулась, — хитро прищурилась вампирша.
Чего-то такого Марон и ждал, слишком уж легко далась победа. Но ведь вкус крови был ее, и души тоже. Она провела их, змеиная чертовка!
— Ты сама нарушила... — начал Марон, но Анна прервала его.
— Нарушила что?
— Правила, установленные Верховным. Ты... — вампир ткнул в нее пальцем. Обличающий жест, по-видимому, должен был обратить к Анне осуждающие взгляды присутствующих, а саму ее заставить испытывать позорное чувство стыда. Но женщине было не стыдно, она смеялась.
— Ты, — повторил Марон, — рискнула нашим покоем и стала убивать людей десятками, абсолютно не заботясь об общей безопасности. Тебе хотелось стать единственной, наделенной силой и властью. Скажешь не так?
— Так. Как и тебе. Но я никого так не убивала, — спокойствие Анны вкупе с озорными глазами, бесило.
— Анна, полноте! У нас есть доказательства: документы, которые...
["Я отдал бы сердце, отдал бы душу, Я вернул бы всё обратно, это моя вина"], — слышал Маркус.
— Подделала Элис, — закончила за него Анна. Ей очень хотелось ткнуть его в лицо допущенной оплошностью, насмехаясь, съязвить, что он, метящий на место Маркуса, так глупо попался. Но она знала, что не сделает этого: власть, настоящую или поддельную, осмеивать прилюдно нельзя никогда. — А потом она подсунула мне змею, — вампирша нахмурилась, из-за ее спины вышла фигура в темном, скинула балахон и все увидели, что она абсолютная копия Анны.
— Это Марта. Вы подкупили ее, чтобы следить за мной и собирать сведения. Она всегда знала, где я и что со мной происходит. Вы точно знали, куда меня морально ударить, а уж редкая работа в больнице и вовсе была вам на руку. Так легко было обвинить меня в убийстве, особенно если днем я была в той больнице. Так кто мог помешать мне и ночью быть там. Но Марта точно знает, что ночами я была совсем в других местах.
— И где же? — Маркус пристально смотрел ей в глаза. Он очень хотел и не мог увести ее в кабинет.
Анна не стала отвечать, предоставив это Марте:
— Анна была в отключке. Я подсыпала ей снотворное. А иногда она была в каньоне, — голос девушки от волнения чуть охрип. — Она... подвергала себя опасности, чтобы научиться управлять душами.